Война ордена

Выглядывавшие из окон или из-за грязных желез­ных корпусов промышленного оборудования ополчен­цы в основном были завербованы из охранников дома Фалкен, небольшие отряды которых до того безуспеш­но пытались усмирить людей на улицах. К ним при­мкнули и сотни добровольцев, набранных в прибреж­ных районах и вооруженных чем попало — начиная от автоматических винтовок со складов Стражей и закан­чивая охотничьими ружьями. Они защищали свою зем­лю, за их спинами остались дома с родными и близки­ми. Кое-кто даже пришел с оружием и в броне своих отцов, учивших детей, что однажды может наступить день, когда враги снова возвратятся на Ванквалис. Ты­сячи мужчин и женщин были готовы оборонять по­следний рубеж, отделявший зеленокожих от мирных поселений.

Лорд Совелин Фалкен лично прибыл на побережье, чтобы исполнить свой долг и хоть как-то искупить ви­ну за то, что не погиб, как подобает мужчине, еще в Палатиуме. Но поскольку он являлся здесь единствен­ным представителем правящего дома, то неожиданно для себя оказался во главе всего этого воинства, хотя вовсе об этом и не просил. Вожаки ополченцев — креп­кие и решительные старики, многие из которых когда-то служили в Стражах, — отдавали ему честь, словно какому-нибудь генералу, а затем докладывали о своем неутешительном положении. Охранники, практически не способные к принятию каких-либо решений без вы­сочайшего дозволения со стороны аристократов, тут же обступили его со всех сторон, чтобы получить подроб­ные инструкции.

Совелин делал что мог. Свой штаб он разместил на заводе по переработке отходов — уродливая конструк­ция из рассыпающегося от старости роккрита и стали все еще продолжала прогонять через себя и сбрасывать в море ядовитые воды промышленного производства. Несмотря на почтенный возраст, здание оказалось все-таки довольно прочным бастионом, дающим хороший обзор. Отобрав несколько наиболее адекватных лиде­ров ополчения, лорд расположил их в разных точках оборонительных рубежей. Расходясь по назначенным им постам, старики вспоминали, как хорошо им когда-то служилось под началом великого дедушки или столь же великого дяди Совелина, и говорили, что для них большая честь снова выполнять указания благородного Фалкена.

Охранники держались поближе к своему господину, обороняя завод и прилегающие территории, но вовсе не потому, что были лучшими воинами, а по той лишь причине, что Фалкен просто не желал, чтобы они ока­зались одни, лишенные своих господ, среди ополчен­цев, чьи мятежи еще совсем недавно подавляли с такой жестокостью.

Лорд умолял Императора указать ему, что еще мож­но сделать, помочь найти хоть какую-то возможность укрепить оборонительные рубежи. Но Бог молчал, и вскоре Совелин понял, что их время вышло, когда уви­дел на бурных водах океана первые орочьи суда. Почти три сотни примитивных, едва держащихся на плаву ко­раблей, сколоченных из цельных стволов, набитых зеленокожими под завязку. Крики и песни ксеносов сме­шивались с грохотом волн, разбивающихся о скалы, в единый ритм, наполненный ненавистью и жаждой кро­ви. Защитники дрогнули, едва услышав эти звуки, — казалось, будто над полем боя задул черный ветер, словно гимны орков и в самом деле заставили их богов посмотреть на Ванквалис. В течение целой вечности, хотя в реальности прошло не больше часа, Совелин слушал, как военные напевы звучат все громче и гром­че, и уже не был уверен, что не бросится бежать, поджав хвост, едва увидит оскаленные звериные морды зеленокожих.

Первый корабль — огромная, разваливающаяся на ходу посудина — взлетел на очередной волне и с грохо­том вылетел на камни. Разбухшая древесина не выдер­жала, и корпус рассыпался, разбросав по берегу почти десять тысяч визжащих рабов.

Битва уже кипела вовсю, когда вожак ступил на берег Хирогрейва. Священная цель, которую он поклялся за­лить кровью, объект столь долгого вожделения. Когда-то эта земля принадлежала оркам, как и Неверморн… и так же, как зеленый континент, она снова будет их.

Окрасившийся в розовый цвет прибой выбросил на берег рядом с ним несколько тел. Рабы гибли сотнями, и их трупы устилали пространство, отделявшее орков от оборонительных рубежей. Огонь вели из домов, распо­ложенных в некотором отдалении от зоны высадки,— крошечные человеческие фигурки высовывались из окон или прятались за выступами крыш. В самом центре этих жалких укреплений высилось приземистое квадратное здание перерабатывающего завода, и сотни рабов пыта­лись взобраться по его уже залитым кровью стенам. Что ж, рабы сделали свою работу. Они заставили ополченцев тратить патроны на ложную цель, чтобы настоящие во­ины орды смогли спокойно выгрузиться на берег и под­готовиться к битве.