Война ордена

— Я больше не верю, Лигрис! Не верю в Сарпедона… не после того, что произошло с Теллосом. Мы разваливаемся на части, но Сарпедон отказывается это видеть. Есть только один выбор: либо мятеж, либо стоять в стороне и наблюдать за тем, как редеют ряды Испивающих Души. К Евмену примкнули многие, Лигрис, очень многие. И если дело дойдет до драки, то он победит. И у нас есть только один выход.

— Нет, — с угрозой в голосе произнес технодесантник. — Всегда есть другой путь.

— Довольно, — отрезал Евмен. — Убейте его.

Эти два слова были единственным предупреждением, прежде чем предатели начали действовать, но Лигрис успел укрыться за командной консолью, и болтерные заряды ударили в хрупкий механизм, окатив технодесантника искрами.

Сквозь решетчатое покрытие палубы он видел жаркое вишневое свечение раскалившегося металла. Раздался скрежет, и внешняя обшивка одного из когитаторов лопнула, выпуская облако перегретого пара.

Последний переключатель, активированный Лигрисом на приборной панели, перенаправил невероятное количество информации — данные со всех сенсоров и приборов «Сломанного хребта» — в один-единственный когитатор. Объем ее был столь велик, что перегруженное оборудование просто не выдержало, и за разрушением внешней оболочки последовал взрыв. Взметнулось пламя, и сквозь решетку палубы полетели бритвенно-острые осколки дата-кристаллов.

Люди Евмена были вынуждены искать укрытия. Тогда Лигрис выскочил из-за терминала и бросился бежать к дыре, зияющей в решетке. Раздался грохот болтеров; заряды били и в панель управления, и в обзорный экран. Технодесантник прыгнул вниз, на груду дымящегося оборудования, и начал спускаться по ней, пока не ощутил под ногами твердую поверхность внешней сферы мостика. Действуя практически в полной темноте, Лигрис нашарил руками пустоту на том месте, где для подведения толстого пучка кабелей к когитаторам была удалена одна из панелей пола. Ухватившись за провода, Лигрис выдрал их из креплений, освобождая пространство, достаточное, чтобы пролезть в лабиринт служебных тоннелей и вентиляционных труб, протянувшихся под мостиком.

— Отставить огонь! — донесся до технодесантника крик Евмена. — Вы повредите оборудование! Мы ослепнем!

Чем дальше продвигался Лигрис, тем тише становились голоса мятежников, и вскоре он уже выполз в более просторный туннель.

Под мостиком проходил длинный служебный коридор, представляющий собой изгибающуюся стальную трубу, пронизывающую «Сломанный хребет» подобно ходу огромного червя. Лигрис использовал ее для прокладки кабелей от сенсоров и двигателей, разбросанных по всему «скитальцу», и при этом он был единственным Испивающим Души, кто знал, куда уходят ее многочисленные ответвления. Технодесантник продолжал уходить, пригибая голову, погружаясь все глубже во тьму. Где-то далеко позади громыхнули последние выстрелы из болтеров.

Евмен предал Испивающих Души… так же как и Паллас и Трон знает кто еще. И теперь «Сломанный хребет» находился в их руках. И как забрать его обратно, знал только Лигрис, но он не мог сделать это в одиночестве… одиночество — вот верное определение ситуации, в которой он оказался. Поэтому пока он просто бежал, стремясь во мрак, царящий в сердце огромного «скитальца».

Евмен опустился на колени, чтобы заглянуть в оплавленную дыру над машинным залом, расположенным под мостиком.

— Не имеет смысла, — раздался за его спиной голос Палласа. — Лигрис знает этот «скиталец» как свой собственный шлем. Он может прятаться вечно.

— Может, но не станет, — отозвался Евмен. — Мы предали его. Да еще и ты примкнул к нам… а ведь он был знаком с тобой задолго до того, как Сарпедон увел нас с истинного пути. И это кажется ему худшим из возможных зол. Он не станет просто прятаться, но станет искать способ навредить нам.

Лицо Палласа было скрыто под белым шлемом, что не позволяло прочитать эмоции апотекария.

— Может быть, и так, — произнес он. — Но найти его все равно будет непросто. И уж тем более бесполезно пытаться бегать за ним вслепую.

— Мне понятно, что тебе хочется защитить своего старого друга, — произнес Евмен. — Но мы предоставили ему возможность, и он отказался. Он должен умереть, апотекарий.

Прежде чем ответить, Паллас помолчал.

— Да будет так, — наконец произнес он.

— И нет никого, кто знал бы его лучше, чем ты. Возьми отряд и разыщи беглеца. И да, Нисрий, ты отправишься тоже. От тебя Лигрису не спрятаться.

— Никому не спрятаться от провидца, — прошептал Нисрий, обращаясь словно к себе самому. — Я в любом случае увижу его раньше.

Когда Паллас, сопровождаемый молодым псайкером, удалился, Евмен повернулся, чтобы оглядеть то, что осталось от мостика. Командная консоль продолжала сыпать искрами, а над дыркой в полу поднимался дым.

— Тидей, что у нас с системами нацеливания?

— Порядок, — отозвался тот, присев возле одного из терминалов. — Мы сумеем навести орудия. Точность будет невысока, но…

— Она нам и не требуется, — отрезал Евмен. — Бери в прицел высоты. И открывай огонь.