Война от звонка до звонка. Записки окопного офицера

Правда, надолго он у нас не задержался. После первого же партийного собрания его немедленно куда-то откомандировали.

Не встретил я в политотделе и Вашуры Петра Ильича. Его выдвинули заместителем начальника политотдела другой дивизии, а секретарем дивизионной партийной комиссии теперь стал бывший командир батальона связи майор Матвеев. Это был средних лет человек, на вид лет тридцати-тридцати пяти. Грамотный офицер-связник, он неплохо ориентировался и в общественно-политических делах. Я его хорошо знал главным образом потому, что в период формирования дивизии служил в его батальоне политруком роты связи. Майор Матвеев был человеком осторожным и крайне сдержанным, он не всегда мог высказать открыто свою точку зрения, независимую от начальства. Впрочем, этот недуг, кажется, свойственен большинству военных, но этим никогда не грешил его предшественник Вашура. Вместе с тем Матвеев выгодно выделялся своими деловыми и политическими качествами из среды других офицеров и как нельзя лучше подходил к должности секретаря дивизионной парткомиссии.

Секретарь партийной комиссии в армии — это фактически воспитатель коммунистов. Отбирая вместе с членами партийной комиссии самых лучших из людей в партию, он следит за тем, как коммунисты растут, как они выполняют уставные и программные требования, инструкции ЦК партии для военных коммунистов. Он же вместе с членами комиссии рассматривает и обсуждает нарушения и проступки, допущенные коммунистами, наказывает их за это, в то же время он решительно и стойко защищает права, интересы и достоинство коммунистов, когда на них кто-либо посягает. Опираясь на первичные партийные организации, партийные бюро полков и отдельных частей, партийная комиссия постоянно следит за идейной и моральной чистотой партийных рядов, помогая тем самым политотделам и командованию цементировать общие ряды солдат и офицеров. Эти задачи Матвеев, кажется, понимал неплохо.

В политотделе однако подолгу мы не задерживались. Сдав начальнику докладную или рапорт о проделанной работе, мы снова и снова отправлялись в боевые порядки. Там было наше постоянное рабочее место, поэтому и сейчас, пробыв несколько дней в политотделе и отчитавшись о работе на плацдарме, я был командирован в один из полков, расположенных у железнодорожного моста в Киришах.

СРАЖЕНИЕ ЗА ПЛАЦДАРМ. МАЙ 1942

«Вы должны помочь гарнизону». Гибель артдивизиона. Смятение на КП полка. Контузия. Засада. «Захват» дзота. Батальон без командира. Передовая и ее защитники. Подкрепление... тринадцать человек. Новый комбат. Враг наступает. Гибель капитана Алексеева. Начштаба оперативного отдела дивизии подполковник Горшунов. Комроты Филатов. Плацдарм отстояли

«Вы должны помочь гарнизону»

Этот мост через Волхов я видел, правда издалека, еще в декабре 1941 года, а теперь я был от него не далее двухсот-трехсот метров, отсюда не только в бинокль, даже простым глазом он хорошо просматривался. Мост был взорван, одна его ферма, уткнувшись концом в воду, лежала на дне реки.

Немецкая оборона на правом берегу Волхова располагалась полукругом по обеим сторонам железнодорожного полотна, на расстоянии двух-трех километров от моста в глубину и километров пять-шесть по фронту.

От рабочего поселка Кириши не осталось и следа, за исключением химического комбината, который стоял у самого берега реки выше моста. Бои здесь не прекращались ни днем ни ночью. В результате плацдарм, первоначально захваченный фашистами, сократился в несколько раз, врагу пришлось засесть в долговременные укрепления, пытаясь удержать плацдарм в напряженной борьбе.

Долговременная система обороны противника здесь была четко видна. За многорядным забором колючей проволоки на некотором расстоянии была растянута «спираль Бруно». За ней — ряды железобетонных надолб и стальные противотанковые ежи. В высокой железнодорожной насыпи виднелись какие-то капитальные сооружения с ходом сообщений.

Ближе к воде в насыпи просматривалась вершина какого-то тоннеля, вход в него был замаскирован кирпичной стеной. Доты и множество огневых точек были до предела насыщены разнообразными огневыми средствами. В этих условиях действительно нужно было воевать не числом, а умением.

Закончив работу в полку, я возвращался в политотдел дивизии рано утром 9 мая 1942 года. Шел я далеко в обход передовых позиций, ведь пули летят на четыре-пять километров, а их следовало избегать: поперек пуль ходить не рекомендуется, иначе можно нечаянно столкнуться. Не однажды мне приходилось бывать под обстрелом, но сейчас была весна в полном своем цвету, и хотелось подольше ее видеть, получше ее узнать и подольше побыть с ней наедине. Неразумно рисковать в такое время.