Война от звонка до звонка. Записки окопного офицера

Петляя по лесным тропкам, перепрыгивая журчащие ручьи, я неторопливо двигался к командному пункту дивизии, как вдруг из сотен орудий загрохотала артиллерийская канонада в районе нашего плацдарма. Я машинально выхватил из брючного кармана часы и зафиксировал — ровно девять часов.

«Так вот когда началось наступление немцев!» — вслух подумал я.

За оборону плацдарма я был спокоен, но такой бешеный и массированный огонь вызывал озноб. Поднявшись на высотку, я увидел, что над плацдармом висят целые эскадрильи немецких бомбардировщиков. Густой дым, газ, пыль, пар и пламя заволакивали не только плацдарм, но и все подступы к нему на правом берегу Волхова.

Грохот канонады все более нарастал, до командного пункта дивизии оставалось еще шесть-семь километров, и я заторопился. Перед дорогой я не позавтракал, и сейчас, через два с половиной часа пути, у меня разыгрался зверский аппетит, я готов был жевать зеленую листву, отыскивать съедобные коренья и глодать кору на деревьях лишь бы наполнить чем-нибудь желудок, и я утешался тем, что через час-полтора уже буду на месте.

Шел одиннадцатый час, до КП дивизии оставалось всего с километр, когда я увидел на линии железной дороги Кириши — Будогощь дрезину, возле нее суетилось несколько человек, и все почему-то махали мне. Решив, что ошибся, я продолжил свой путь и вдруг увидел, как от дрезины отделился человек и побежал мне наперерез. Недоумевая, я остановился, стало ясно, что махали именно мне и человек бежит за мной. Свернув с тропы, я не торопясь пошел навстречу. Всмотревшись, я узнал секретаря ДПК[11] майора Матвеева.

— Что же вы медлите! — еще не добежав, закричал Матвеев. — Скорей к дрезине, вас ожидает комдив!

Придерживая болтавшуюся на поясе полевую сумку, я что есть силы побежал за Матвеевым.

У дрезины все набросились на меня с упреками, якобы я задержал их почти на полчаса, что меня крайне возмутило, и я дерзко спросил:

— А если бы я вовсе не пришел?

Ответил комиссар дивизии:

— А мы предварительно позвонили в полк, узнали, что ты уже вышел и во сколько, потому знали, что скоро должен здесь появиться. — И, поняв мой вопрос, объяснил: — Ты ведь готовил гарнизон, знаешь всю систему обороны, нужно помочь им, немцы бешено там наступают.

— Кончайте! — крикнул с дрезины генерал. — Поехали!

Я быстро вскочил в дрезину, и мы рывком стронулись с места, удаляясь от КП дивизии.

Километров через сорок пять, сделав большой круг, мы оставили дрезину и пешком направились в деревню Мелехово, возле которой находился дивизионный пункт связи. Генерал с группой офицеров направился к связистам, а мы с майором Матвеевым — к переправе на плацдарм.

Гибель артдивизиона

Над полем боя высоко в небе по-прежнему кружилась «рама», теперь она уже не фотографировала местность, а корректировала огонь многочисленных вражеских батарей. Гром канонады продолжался с неослабевающей силой, хотя времени было более четырнадцати часов, и солнце смотрело к закату. Артиллерия противника била слаженно несколькими полками, накрывая массированным огнем большие площади. Бомбардировщики противника над плацдармом больше не появлялись, полагая, что свое дело сделали отлично. Наблюдая и взвешивая все происходящее на плацдарме, я думал, что едва ли мы найдем на нем что-либо живое.

Не доходя до берега с полкилометра, мы увидели картину полного разгрома нашего артиллерийского дивизиона, неосмотрительно растянувшего свои огневые позиции по дороге вдоль берега. Следы недавнего массированного артиллерийского налета были еще свежи, дымились воронки, в результате прямых попаданий некоторые орудия были перевернуты и изуродованы, ящики со снарядами разбросаны, снаряды рассыпаны, видны были и места взрывов снарядов от детонации. Мы увидели несколько трупов бойцов орудийных расчетов и лошадей, возле 76-мм орудия лежал труп убитого офицера. Живых артиллеристов здесь уже не было, они куда-то укрылись, забрав с собой раненых.

Мы были в середине порушенного дивизиона, когда издали нас кто-то окликнул. Оглянувшись, увидели в соседней роще офицера, взмахом руки он подзывал нас к себе. Это оказался комиссар дивизиона политрук Бражников, он и рассказал нам, что здесь произошло. Дивизион целый день вел ответный антибатарейный и отсечный огонь, вывел из строя не одну батарею противника и даже вынудил на некоторое время замолчать всю вражескую артиллерию. Но «рама» точно засекла их и скорректировала огонь пришедших в себя немецких батарей.

— Всего минут двадцать тому назад немцы ударили по нашему дивизиону одновременно из ста тридцати орудий, — докладывал нам комиссар. — Убили несколько человек и многих ранили. Уже четыре санитарных двуколки отправили с ранеными, и вот еще сколько осталось... — Он вдруг прервался и спросил: — А вы не на переправу ли идете? — И после нашего утвердительного ответа, покачав головой, твердо сказал: — Не переедете! Как раз сейчас немцы усилили огонь именно по переправе.

— Может, нам повернуть обратно? — пошутил Матвеев.