Война племен

Катарина вернулась в дом, воткнула букет в кувшин с водой и быстро направилась обратно.

— Все, можем идти, — заперла дверь на замок и ключи бросила в сумку, которую носила через плечо.

Шли черт знает куда. Сначала к площади, потом свернули к скверу, потом на улицу с разными харчевнями и лавками.

— Спасибо, что помог мне с картофелем, — наконец, выдавила из себя Катарина.

— Пожалуйста, — он продолжал идти рядом с ней, даже не пытаясь взять ее за руку или просто предложить ей опереться о его руку.

Словно чужие. Словно не были знакомы никогда.

— Где ты сейчас живешь? — спросила она.

— Комнату снимаю у женщины одной.

— Той, с которой ты на ярмарке разговаривал? — выдала Катарина и тут же умолкла.

— Это ее дочь. Заботливая мамаша, очевидно, считает, что я могу составить неплохую партию для ее кровиночки.

— Она симпатичная, — пожала плечами Катарина.

Лавджой резко остановился и вперил разъяренный взгляд в Катарину.

— Ты с ним спишь?

Она поморщилась.

— С кем?

— С рекомбинантом, который возле тебя постоянно околачивается. Сосед твой через пять домов.

— Нет, — покачала головой Катарина. — А что, похоже, что я с ним сплю?

— Не знаю. Он тебя в новое поселение зовет переехать, а не меня. Значит, рассчитывает на что-то.

— Ревнуешь? — тихо спросила Катарина.

— Да, ревную. Так спала с ним или нет?

— Нет, — она покачала головой.

Лавджой кивнул и пошел дальше.

Катарина поспешила его нагнать.

— А ты? — спросила она.

— Что я?

— Спал с кем-нибудь?

— Конечно.

Катарина поняла, что больше не может идти. Екнуло внутри и болью разлилось. Она остановилась. Отвернулась. И побрела назад. Зря признался… Лучше бы соврал… Она не простит… Хоть и сама его бросила. Но все равно не просит. И плевать, правильно это или нет. Жила без него, проживет и дальше. Огурцы посадит. И картофель вырастит. Все сама. Сама.

Он возник перед ней из ниоткуда. Она обогнула его и ускорила шаг. Он снова возник на пути. Она хотела его обогнуть, но он схватил ее за плечи и заставил стоять перед ним ровно.

— Не спал я здесь ни с кем! — произнес он. — Вообще после гибернации ни с кем не спал, даже с тобой!

Она отвернулась. В глазах застыли слезы.

— Не верю.

— Клянусь!

— Зачем тогда так ответил? — она взглянула на него. — Чтобы на реакцию мою посмотреть?

— Чтобы увидеть, как ты ревнуешь.

— Увидел? — по ее щекам покатились слезы. — Мало мне боли, правда? Давай… Добивай… — она отбросила его руки и захромала назад, к дому.

Открыла дверь, кинула сумку на пол, разулась и начала реветь. Он вошел следом. Дверь запер. Разулся. Подошел и обнял ее.

— Ты прости меня. Мне тоже больно. Хотел увидеть, станешь ли ты ревновать? Может, тебе наплевать? Может, это я ошибся, и ты все это время только выживала, а не любила…

— Да как ты смеешь! — она оттолкнула его. — Как у тебя язык поворачивается такое говорить! Думаешь, мне было легко правду принять? Думаешь, мне все равно, с кем ты трахался, пока я дома тебя ждала? Я любила тебя! И радовалась этому, потому что как никогда чувствовала себя живым человеком, а не машиной! И все рухнуло в один день! Ничего не осталось. И внутри пусто. Будто вновь в машину превратилась. Я знаю, что виновата. Знаю, что не должна была так себя вести. Прости за это. За все, что я тебе наговорила. Но, Лавджой… Прошлого мне не вернуть и ничего не исправить. Все… — она развела руками. — Все.

— Выходи за меня, — произнес он, вставая перед ней на колени. — Я же очень сильно тебя люблю, — он обнял ее за талию и прижался лбом к ее животу. — Без тебя как в аду… Делаю что-то, потому что должен… А внутри пусто, смысла никакого нет. Я иногда прихожу тайком на тебя посмотреть. Как ты спишь. Как кошмары тебе снятся. И больно, потому что разбудить не могу, но все равно прихожу и смотрю… Иногда днем за тобой наблюдаю. Появишься в окне и кажется, что сейчас взглянешь на меня и улыбнешься, зазывая домой. Но ты ничего не замечаешь и в окно вообще не смотришь. А я все равно, как будто рядом с тобой… Как будто ты рядом со мной… И я снова живой… Я живой… Выходи за меня, Катарина. Посадим огурцы и помидоры. Зелень всякую… Я дом отремонтирую. Деньги есть… Я свою школу открыл. Обучаю всех, кто приходит, драться и оружием пользоваться. Пока учеников немного, но заработок неплохой. Дочь наша жива и здорова. Это же хорошо! Да и мы с тобой не старые… И дети у нас еще могут быть. Сами вырастим их, воспитаем. Я же люблю тебя, Катарина! А ты на улице делаешь вид, то не замечаешь меня…

— Потому что сама все разрушила, — прошептала она.

— Так, собери все заново… Ты же инженер… Ты можешь что-нибудь придумать.