Война по умолчанию

Евгений Михайлович Тяжельников стоял у окна в кабинете посольства и смотрел на улицу. Невысокий, энергичный, подтянутый, с высоким лбом и упрямо сжатыми губами, он всегда был примером для подчиненных. И когда Тяжельников возглавлял советский комсомол, и потом, уже на дипломатической работе, он славился тем, что всегда находил оптимальное решение, какой бы проблематичной ни была ситуация. Он всегда был генератором идей, неиссякаемым источником энергии.

Но сейчас, глядя на него, сотрудник посольства Александр Владимирович Половцев вдруг подумал, что посол основательно устал за последние недели. Даже такому человеку, привыкшему к огромному грузу ответственности за других, нужна хоть небольшая передышка. А ее за последние два-три года не было ни у кого.

– Как все-таки это символично, а, Александр Владимирович? – после долгого молчания сказал Тяжельников. – Одна из самых красивых улиц Бухареста названа в честь русского генерала[3].

– Неизвестно, как бы закончились Балканские войны, если бы не русская армия и не политика России в те годы, – пожал плечами Половцев. – Хотелось бы, чтобы все народы Европы помнили русского солдата и то, что он для них сделал.

– Да, и все же Румыния из всех стран социалистического лагеря наш самый ненадежный друг.

– Что Москва? – спросил Половцев и закурил.

– Москва молчит, – недовольно, резкими рублеными фразами стал отвечать посол. – 3 декабря Горбачев после встречи с Джорджем Бушем на Мальте сделал заявление об окончании «холодной войны» и о новой эпохе в международных отношениях. Прямо нам не говорят, но намекают, что никаким образом не показывать противостояния с Западом. А 5 декабря, как будто того и ждали, руководители Болгарии, Венгрии, ГДР и Польши опубликовали заявление, что ввод в 1968 году войск стран-участников Варшавского Договора в Чехословакию был вмешательством во внутренние дела суверенного государства и подлежит осуждению.

– Я читал, – кивнул Половцев. – Я даже знаю, что и наша сторона участвовала в подготовке этого заявления. Доиграемся!

– Я бы сказал точнее – дозаигрываемся! Уже неделю работает очередной Съезд народных депутатов. И новая волна демократов официально осудила Пакт Молотова-Риббентропа 39-го года, ввод советских войск в Афганистан и применение военной силы в Тбилиси в апреле этого года.

– Пляска на костях, на чужих костях. Дешевый авторитет зарабатывают, – хмыкнул Половцев. – А что Шеварднадзе? Тоже выжидает?

– Шеварднадзе? – Тяжельников всем телом повернулся к Половцеву. – А вот этого вы, Александр Владимирович, по линии вашей конторы еще не знаете! Хотя и я узнал только два часа назад. Шеварднадзе после тбилисских событий выступил с осуждением действий армии. На съезде он сделал громкое заявление об угрозе демократии в Советском Союзе и объявил об уходе из официальной политики.

Половцев посмотрел на посла поверх кончика сигареты, щуря левый глаз, потом покивал головой и медленно стал тушить окурок в пепельнице. Тяжельников смотрел на представителя 1-го Главного управления КГБ[4] и ждал.

– А чего вы, собственно, от меня ждете, Евгений Михайлович? – спросил Половцев. – В моих планах мероприятий ничего не изменилось, может, только добавились новые задачи. Я вам даже посоветовать ничего не могу.

– Да мне не нужен совет, и помощь, наверное, тоже не нужна, – тихо ответил Тяжельников. – Ясно одно: Румыния «слилась», и удерживать ее мы не будем. Ждать или нет антисоветских выступлений? Я думаю, что их не будет. И вопрос об эвакуации служащих посольства я поднимать не буду. Но вот квалифицированную оценку событиям, которые здесь происходят, я дать обязан. Это первое. Второе, я обязан принять меры и обезопасить советских граждан, находящихся на территории Румынии в эти непростые дни. А вот где мне точно понадобится ваша помощь, Александр Владимирович, так это на западе страны. Меня попросили из Москвы принять участие в розыске нашего дипломата. Не исключено, что он пропал именно в неспокойных районах Румынии.

– Хуже некуда, – покачал головой Половцев. – Акимов и Яковенко не вернулись из Тимишоары. Теперь еще подозрения, что там же пропал наш дипломат? Кто он, фотография или описание есть?

– Есть и фотография, я попрошу, чтобы вам ее передали. Зовут Станислав Васильевич Сергеев. Работал в Ливии, срочно отозвали в Москву, но по дороге исчез. Самолет, на котором он летел из Италии в Москву, совершил вынужденную посадку в Белграде. Есть основания полагать, что Сергеев дальше мог отправиться на поезде кратчайшим маршрутом. Это как раз через Тимишоару на Киев. На авиарейсы он не регистрировался.

– Конечно, Евгений Михайлович, я займусь этим.

– У вас есть сведения оттуда, Александр Владимирович? Что там вообще сейчас творится?