Война по умолчанию

– Любое… – Яковенко замялся, подбирая слова. – Ну, необязательно заземленное, конечно… Как бы это объяснить. Ты из школьного курса физики помнишь, что такое решетка Фарадея или клетка Фарадея? Если размеры ячейки металлической клетки или клетки из другого проводника значительно меньше длины волны, то…

– Не умничай, – улыбнулся Сергеев. – Проще скажи. Например, кастрюля, если в нее поместить источник радиоволн, будет экранировать его?

– Да, – оторопело ответил Яковенко. – А ты к чему все это спрашиваешь?

– Есть у меня подозрения, что вот эта штучка попала в мой чемодан с одной-единственной целью – помогать кому-то отслеживать мое местонахождение.

– А зачем? – не понял водитель.

– А затем, что они надеялись, например, с моей помощью выйти на тебя с твоим секретным архивом. Они не дураки и вполне могли понимать, что человек с дипломатическим паспортом вывезет из страны что угодно. Его не имеют права досматривать таможенные службы. Они могли заподозрить, что я именно поэтому и поехал поездом через Румынию, чтобы забрать «посылку». Они же тебя потеряли и архив потеряли. И меня, отобрав документы, подбросили тебе в камеру. Может, не тебе, конкретно, может, они не знали, где водитель посольской машины, в лицо тебя не знали, но надеялись, что двое русских обязательно начнут контактировать в камере отдела милиции. Я не уверен в том, что говорю, Борис Иванович, но выводы примерно такие напрашиваются сами собой. Слушай, что они говорят, а я сейчас вернусь.

Пройдясь по кухне и стараясь не шуметь и не споткнуться о разбросанную мебель и посуду, Сергеев нашел небольшую кастрюлю с крышкой и положил в нее «батарейку». Вернувшись к Яковенко, он кивнул на людей возле машины.

– Ну, что-то изменилось?

– Не знаю, но тот парень в куртке сейчас бросился к передней машине. Его оттуда позвали. Вон, возвращается.

– Слушай внимательно, что они будут говорить.

– Пропал, – зашептал Яковенко, – пропал сигнал! Главный говорит, что надо оцепить квартал и прочесать…

– Этого мы ждать не будем. Пошли.

Прижимая кастрюлю к груди, Сергеев потащил Яковенко в глубь ресторана, через помещение кухни. По всем правилам и нормам в таких заведениях просто обязан быть второй выход. Точнее, вход, место, через которое заносят продукты и выносят отходы. Не через главный же выход, где посетители, все это делать. Дверь, к счастью, оказалась открытой и держалась на одной петле.

– Пока никого, – выглянув на улицу, сказал Сергеев. – Но в любой момент тут могут появиться солдаты или милиция. И они прочешут все дома вокруг. И уж за пределы оцепления мы точно с тобой не выберемся. А это что, воздушные шарики?

Станислав наклонился над разорванной коробкой, из которой вывалились праздничные шары, схватил одни из них, поднес ко рту и стал дуть. Шарик оказался целым и надувался.

– Зачем тебе это? – не понял Яковенко.

– Увидишь, – ставя на землю кастрюлю и перекладывая в карман «батарейку», сказал Сергеев. – Давай в темпе через парк к каналу, а потом оттуда к больнице. Проверим одну хорошую идею. К сожалению, приходится выбирать. Не знаю уж, радиомаяк у меня в кармане или контейнер со шпионской информацией, но ваш архив сейчас важнее. Так сказать, синица в руках и журавль в небе. Который и журавлем-то может не быть.

Сбитый с толку Яковенко поспешил за дипломатом. Он уже не задавал вопросов и молча шел следом и делал, что ему говорят. Сергееву это уже не нравилось. Такое пассивное участие говорит о том, что напарник утратил инициативу и надеется только на ведущего, а на себя уже нет. В критической ситуации он может подвести. Но деваться некуда, воспитывать и устраивать эмоциональные встряски водителю не было времени.

Через парк, минуя дорожки и пытаясь в сумерках держаться деревьев и кустарника, Сергеев довел Яковенко до берега канала. Здесь он переложил «батарейку» в воздушный шарик и надул его до половины. Ровно настолько, чтобы можно было горловину шарика завязать узлом. Воздух, конечно, постепенно станет выходить, но на час его хватит. Может, и больше. Лишь бы он держался на плаву и двигался по течению прочь из города. Пусть сигнал отслеживают, пусть их ищут в другом направлении.

Размахнувшись, Станислав бросил шарик в воду. Надутый шар – не камень – далеко не полетел, упав в метре от берега. Сергеев выругался, но потом замолчал, видя, что течением шарик все дальше и дальше уносит к середине канала. Темно-синее пятно плыло, оставляя еле заметные круги на воде. Еще немного, и темный шарик с берега будет плохо видно. И если его не искать специально, то заметить что-то плывущее по реке будет сложно.

До больницы им удалось добраться незамеченными через парк. И только теперь Сергеев услышал звуки автомобильных моторов. Грузовики! Значит, везут солдат для оцепления. Черт, и звуки с двух сторон. Он схватил Яковенко за рукав и потащил к ограде больничной территории.

– Давай быстрее. Где этот сарай?

– Вон тот, второй, – показал Яковенко рукой. – Хорошо, что во дворе темно. Что-то они сегодня все окна завесили одеялами, смотри.

– Плевать, нам только на руку…