Война претендентов

— Вопрос о твоем будущем. Ты выбрал путь насилия и смерти. Племя Сан Он Джо предпочитает жить в мире. Мы убиваем только тогда, когда твердо знаем, что иного выхода нет. Поэтому мы доживаем до старости и умираем в своих хижинах, а не в драке.

— Значит, по-твоему, я должен вернуться к прежней жизни?

— Полагаю, тебе следует хорошенько поразмыслить.

— Ты прогоняешь меня из резервации?

— Мы будем рады принять тебя, когда ты захочешь, — сказал Санни Джой, и голос его звучал гораздо мягче, чем прежде. — Если тебе удастся дожить до старости, резервация станет лучшим местом для успокоения твоих костей. Поверь мне, уж я-то знаю. Я и сам хочу умереть именно здесь, в красных песках пустыни.

— Поверить не могу, что ты гонишь меня из своей жизни!

— Я не гоню тебя, Римо. Просто хочу вернуть тебя к той единственной стезе, на которой ты чувствуешь себя как рыба в воде. Ну сам подумай!..

— Я больше не хочу убивать!

— А в начале нашего разговора у тебя было иное мнение. Сейчас в тебе говорит другой человек.

— Я и сам не знаю, кто я на самом деле, — мрачно отозвался сын.

* * *

Той же ночью Римо отправился к могиле матери. Вода в Смеющемся ручье поднялась. Когда три месяца назад Римо впервые появился в резервации, русло, казалось, совсем пересохло. Как же быстро миновало счастливое время!

Римо долго чего-то ждал, стоя у могилы. И вот из ниоткуда возник Санни Джой.

— Как думаешь, что бы она сейчас сказала? — помолчав, спросил сын.

— Насчет чего?

— Насчет меня.

— Ну, я думаю, она бы гордилась своим единственным сыном, который вырос и стал красивым и сильным мужчиной, преданным своей родине.

— Я ассасин.

— Ну и я был когда-то солдатом, — спокойно проговорил Санни Джой.

— Солдат — совсем другое дело. А я — ассасин, профессиональный убийца. Для меня убивать так же естественно, как дышать.

— Тогда дыши.

Римо стиснул зубы.

— Последнее время я считал себя контрассасином. Мне казалось, так оно и есть. Оказывается, я ошибался. — Римо глубоко вздохнул. — И здесь мне не место. Завтра утром я уеду.

Санни Джой одобрительно кивнул.

— Я благодарен тебе за все, что ты для меня сделал, — негромко произнес он.

— Ты никогда не выказывал этого.

— Роль отца для меня слишком непривычна. Я всю жизнь рассчитывал только на свои силы. Ты нарушил эту давнюю привычку старого воина, уязвив тем самым мою гордость.

Римо пристально смотрел на надгробный камень могилы матери.

— Увижу ли я ее еще когда-нибудь? — прошептал он.

— Вряд ли. Она сделала свое дело и была погребена в этих красных песках много лет назад. После смерти она завершила еще одно дело, и теперь вы встретитесь только в загробном мире...

Сын стиснул зубы, чтобы отец не заметил, как задрожал его подбородок. На плечо ему легла тяжелая рука Санни Джоя.

— Знаешь, мне кажется, если бы она не одобряла твой жизненный путь, она бы нашла способ дать знать об этом, — задумчиво произнес он.

— Я передумал, — хрипло проговорил Римо. — Я не стану ждать утра, уеду прямо сейчас.

— Конечно, если тебе так хочется...

— Так будет лучше.

— Тогда давай в последний раз оседлаем своих коней, ты и я.

Усевшись верхом, они молча отправились в ясную прохладную ночь. На небе сияли яркие звезды, и Римо чувствовал свое родство со Вселенной. Это чувство родилось в нем с постижением Синанджу. С каждой секундой душу его наполняло ощущение единства со всем миром.

— Ты когда-нибудь ощущал себя частью Вселенной? — спросил он Санни Джоя.

— Да, иногда я чувствую себя крошечной песчинкой, затерянной в безграничном пространстве.

— Синанджу учит единству со всем миром, — прошептал Римо.

— Дух Ко Джонг О учит тому же.

Они молча смотрели на звезды. И тут сын решился:

— Конечно, это не мое дело, но я очень хочу знать, зачем ты поехал в Мексику.

— Да нет никакой особенной причины. Просто захотелось развеяться. — Санни Джой опустил голову. — Нет, вру. Просто захотелось побыть одному. Твой приезд, твой учитель... Мне надо было уехать на время, вот и все.

— А я думал, у тебя там подружка...

— Хорошо бы, если бы так, — хмыкнул Санни Джой.

Добравшись до места парковки арендованного джипа, всадники спешились, и Санни Джой перехватил поводья.

— Ну, вот и все, давай прощаться, — проговорил Римо.

— Ты приехал сюда с пустотой в сердце, а теперь пустота заполнена.

— Честно говоря, я не чувствую, — признался Римо.

— Может быть, потому, что ты сейчас разлучен с тем, кто заполнял твое сердце в мое отсутствие...

Римо взглянул на Гору Красного Призрака. Выражение его лица оставалось непроницаемым. Он лишь поджал губы в горькой ухмылке.

— Твой учитель сейчас, наверное, изнывает от тоски, — задумчиво произнес Санни Джой.

— Плохо ты знаешь Чиуна.

— Слушай, всю свою сознательную жизнь я играл разные роли — хорошего парня, плохого парня, бандита, пирата, да кого только не играл! Любые роли, кроме одной. — Он горько усмехнулся.

— И какой же? — обернулся к нему сын.

— Мне никогда не давали роль краснокожего. Говорили, мол, совсем не для меня, я вовсе не похож на индейца.