Война претендентов

Две пули встретились лоб в лоб в ставших единым целым стволах ружей, и результат этой встречи был поистине ужасающим. Оба солдата превратились в кучу дымящихся кусков человечины...

Последний оставшийся в живых тем не менее судорожно целился в гринго. Всякий раз, когда он уже готов был нажать на спуск, Римо ловко уворачивался и незаметно для солдата с каждым маневром приближался. Убежденный в том, что наличие оружия дает ему неоспоримое преимущество над невооруженным, солдат не заметил, как тот оказался совсем рядом. Он тотчас выпрямился и замер на месте. Солдат спустил курок.

Собственная пуля снесла ему полголовы, ибо Римо успел повернуть дуло ружья прямо в лицо солдата. Охранник рухнул, заливаясь кровью и все еще крепко сжимая ружье, с помощью которого он совершил неотвратимое самоубийство.

Римо подскочил к камере и ребром ладони взломал замок. Решетчатая дверь со скрипом распахнулась. В камере было пусто — лишь жесткая деревянная скамья да треснутый фаянсовый унитаз. Однако помещение еще хранило едва уловимый до боли знакомый запах. Запах кожаной одежды его отца!

С улицы донесся шум двигателя армейского джипа. Выскочив во двор, Римо увидел удалявшийся в облаке пыли джип, за рулем которого сидел очень высокий мужчина. Вроде бы густая черная шевелюра?

— Санни Джой? — недоуменно пробормотал он.

И помчался вслед за армейским джипом. Машина прибавила скорость. Римо сделал то же самое. Пружинистые ноги несли его вперед стремительными грациозными прыжками.

На улицу выбежал солдат и прицелился в удаляющегося Санни Джоя. Римо пришлось развернуться на сто восемьдесят градусов и стремительно рвануться назад. В одно мгновение оказавшись рядом с ничего не подозревавшим стрелком, он ударом руки снес ему голову. Обезглавленное тело повалилось в дорожную пыль.

Римо вновь помчался вслед за армейским джипом. Теперь уже ни один из оставшихся в живых солдат не чинил ему препятствий.

Догнав джип, Римо крикнул:

— Эй, подожди!

Сидевший за рулем Санни Джой невозмутимо спросил:

— Что ты тут делаешь?

— Я хотел освободить тебя из тюрьмы!

— Я и сам способен освободиться, черт возьми!

— Ты что, не остановишься?

— Зачем? Если ты так быстро бегаешь, обогни машину с другой стороны. Там дверь открыта.

— Черт побери!

Чуть приотстав, Римо забежал с другой стороны и, поравнявшись с пассажирским сиденьем, крикнул:

— Все же лучше бы ты остановился!

— Мы еще не миновали зону обстрела.

— Да они уже прекратили стрельбу!

— Они начнут снова, как только мы станем неподвижной мишенью. Давай, запрыгивай!

Оттолкнувшись, Римо подскочил вверх и плюхнулся на пассажирское сиденье. Кожаные подушки смягчили его приземление.

— Давай к границе! — выпалил Римо.

— А я что, по-твоему, делаю?

— Ты злишься?

— Все шло как по маслу, пока ты не вмешался, — проворчал Санни Джой.

— Слушай, я прикончил нескольких ублюдков, чтобы спасти твою шкуру!

— Мне ничего не стоило спасти свою шкуру без всяких убийств! Я видел, что ты сделал с этими несчастными.

— Но иначе бы тебя пристрелили! — выпалил Римо.

— Нет еще такой пули или стрелы, которые достали бы Санни Джоя!

— И на старуху бывает проруха! — запальчиво возразил сын. — Почему ты уехал, ничего не сказав?

— С каких это пор я должен перед тобой отчитываться?

Римо закрыл рот, не зная, что ответить.

Так они и ехали в полном молчании, пока не пересекли границу.

Оказавшись на территории США, Санни Джой с облегчением вздохнул и сказал:

— Ко Джонг О говорил, что ценность воина измеряется не количеством скальпов убитых врагов и не трофеями, добытыми в войне, но его способностью действовать подобно ветру. Всякий человек чувствует ветер своей кожей, но никто его не видит. Ветер может придавать песчанику нужную форму. И никто не может его остановить! Далее горный дух Саншин. Сильный ветер преодолеет любую горную вершину, а небольшой холм и вовсе сровняет с землей. Ко Джонг О наказывал сыновьям, что они должны быть подобны ветру, и потомки его до сих пор следуют этому совету.

Римо не нашелся с ответом.

— Скольких ты убил там, Римо?

— Я не считал.

— Значит, для тебя это так просто, да?

Сын открыл было рот, но тут же захлопнул его так резко, что клацнули зубы.

— Когда ты вошел в тюрьму, я уже справился с двумя прутьями решетки на окне, — начал Санни Джой. — Решил, что, если к вечеру меня не освободят, ночью я спокойно вылезу. Но ты затеял настоящую войну с охраной, и стало ясно, что медлить больше нельзя.

— Но ведь все прутья оконной решетки остались целы!

— Конечно! Я просто вывернул их из бетонного основания. Выбравшись наружу, снова вставил их на прежнее место. Если бы не твое вторжение, меня не хватились бы до завтрашнего утра.

— Я решил, что тебя уже нет в живых.

— Плохо же ты знаешь своего отца! Так, сынок?

— Я что, должен извиниться?

— А ты действительно чувствуешь себя виноватым?

— Нет.

— Ты сделал то, что делаешь всегда, так?

— Я сделал то, что делаю всегда, — эхом откликнулся Римо.

— То, чему тебя учили?

— Да.

— Вот и ответ на твой вопрос.

— Какой вопрос? — Сын недоуменно взглянул на отца.