Война, прошедшая сквозь миры

 Намикадзе посмотрел на нее с удивлением.

 — Я понимаю, что ты чувствуешь. Твой учитель на войне. Мой — тоже. Единственное, что нам осталось — ждать, пока они вернутся! — добавила Узумаки, а затем спрыгнула с качелей.

 Хибики вздохнул.

 — А ведь и правда, Минато. Твои мысли ничего не изменят, — согласился собачник.

 — Так! Минато, Инузука! Хватит ныть, пошли поедим рамена. Вы угощаете! — заявила Кушина и, взяв обоих за шкирки, потащила к любимому ресторану.

 — Ты хоть когда-нибудь назовешь меня по имени? — прозвучал стон Хибики из-за угла после того, как они завернули c улицы.

 Троица оказалась в окружении. Ниндзя Ивагакуре были везде, и их было нескончаемое количество.

 — Техника Призыва! — воскликнули Джирайя, Орочимару и Тсунаде одновременно и, надкусив свои пальцы, капнули своей кровью на землю. Из огромных облаков белого дыма появились три гигантские фигуры. Когда дымная завеса рассеялась, враги увидели огромную жабу, гигантского змея и ничуть не меньших размеров слизня. Три саннина стояли на головах своих помощников.

 — Вперед! — скомандовал Джирайя, и жаба сорвалась с месте, обнажая из огромных ножен свой меч. Лезвие опустилось на землю, разрубив нескольких людей. По твердой земле пошла длинная трещина.

Затем Гамабунта начал плеваться во врагов водяными сферами, а затем масляными сферами, которые жабий отшельник поджигал своими огненными дзюцу.

Слизень с Тсунаде ринулся в другом направлении. Слизь, которую выпустила Кацуя, приклеила врагов к месту, где они стояли. Поэтому Сенджу, спрыгнувшая вниз, бросилась на врагов врукопашную.

 — Стихия Земли! Каменные шипы! — воскликнул один из приклеенных к земле шиноби, понимая, что нужно что-то делать, дабы сохранить свою жизнь.

Каменные пики, вырвавшиеся из земли, не задели Тсунаде, ведь в этот миг она успела подпрыгнуть в воздух, делая живописный кульбит.

Когда Тсунаде приземлилась на ноги прямо перед ниндзя, тот с ужасом смотрел на ее руки, загорающиеся пламенем чакры. В следующий миг ниндзя валялся на земле, а все кости в его теле были переломаны.

Пока Тсунаде носилась по полю боя, раздавая щедрые удары, которые сделали ее известной на весь мир убийцей, Орочимару прокатился на своём змее в третьем направлении. Змей раздавил своим весом тех, кому не посчастливилось подобраться слишком близко. Когда саннин спрыгнул вниз и, выплюнув из себя Кусанаги, стал рубить врагов, над полем боя участились вопли и звук лязга оружия.

Когда в саннина угодила целая куча сюрикенов, он превратился в коричневую жижу, постепенно потерявшую форму.

 — Грязевой клон? — запоздало сообразил враг, а затем змеи, вылетевшие из рукава настоящего змеиного саннина, обвили его горло и задушили.

Бой шел с переменным успехом. В течение долгого времени саннинам везло. А потом удача перестала улыбаться им. Гамабунта, Манда и Кацуя исчезли, пораженные техниками прибывшего подкрепления.

 "Орочимару! Тсунаде! Джирайя!" — прозвучал в голове у каждого из трех чей-то голос.

Троица продолжила бой, одновременно готовясь выслушать телепатическое сообщение, которое им посылал какой-то член клана Яманака.

 "Это зашло слишком далеко. Приказом Хокаге вам велено отступить! Сейчас же!" — сообщил голос.

Прорвавшись друг к другу, члены троицы переглянулись.

 — Отступать? Нет, это нельзя так оставить. Они поплатятся за то, что снова пытаются развязать Вторую Мировую войну. Хотели крови? Пусть получают ее! — процедила Тсунаде.

 Джирайя покачал головой.

 — Слишком непостоянные приказы у Данзо-самы. Сначала хотел, чтобы мы занялись зачисткой, а теперь отзывает нас назад, — произнес он.

Орочимару посмотрел на друзей и прошипел:

 — Так или иначе, надо подчиниться. Отступать лучше, чем погибать в среди этих руин.

Джирайя и Тсунаде переглянулись.

 — Но мы должны отбросить их силы назад. Если нет, то всё будет напрасным... Пролитая кровь, все наши погибшие товарищи... — возразила Тсунаде.

Орочимару стиснул зубы. В его глазах сверкнули зеленые огоньки.

 — Если не подчинимся, то попросту не протянем долго. Надо трезво оценивать свои силы, Тсунаде. Помнишь, что стало с Сарутоби-сенсеем? — прошипел он.

 — Да. Данзо-сама отправил его на подобную миссию, и Хирузен-сама погиб, попав во вражескую засаду. А в Конохе остались его жена и ребенок, который никогда не увидит своего отца, — ответила она холодным голосом, резко повернувшись к Орочимару.

 — Тсунаде... — прошептал Джирайя. — Орочимару прав! Пора прорываться назад.

 — Нет. Я буду идти только вперед, и плевать мне на то, что говорит Данзо! Я прикончу всех этих ублюдков, лично явлюсь к Тсучикаге и обговорю с ним с глазу на глаз условия мирного соглашения. А потом стану Хокаге и сброшу этого засидевшегося чокнутого старикашку с престола нашей деревни. Честно скажу! Мне не нравятся его методы. Не нравится то, что он делает с деревней, — заявила Тсунаде.