Война Ретифа (сборник)

— Но нам, блуртам, и не требуется копаться в прошлом, чтобы найти причину для нынешнего крестового похода против этих… этих глоев и за восстановление поруганной чести нации! — заявил Блевняк.

— Глоям достаточно и новейшей истории, чтобы поддержать их стремление изгнать захватчиков со священной земли своей родины, — презрительно фыркнул Либ Глип.

— Не отрицаю. Но мои известия вдохновят войска, — заметил Ретиф. — Представьте себе, джентльмены, как подскочит дисциплина и моральный дух солдат, господин премьер, — обратился он к Либ Глипу, — когда станет известно, что предки блуртов были группой правительственных служащих со Старого Плюшника, посланных сюда, на Плюшник I и Плюшник II, для основания новых колоний.

— Правительственные служащие, да? — нахмурился Блевняк. — Полагаю, они были гражданскими чиновниками высокого ранга или нечто в этом роде?

— Нет, — обломал его Ретиф. — Если честно, они были тюремными охранниками, и их ранг был Англ–19.

— Тюремными охранниками? Англ–19? — прорычал негодующе Блевняк, — Да это же был самый низкий ранг в табели правительственных служащих Старого Плюшника!

— Разумеется, теперь отпадают все обвинения в снобизме, — тепло поздравил его Ретиф.

Из органа речи Либ Глина вырвалось с трудом сдерживаемое хихиканье.

— Простите мне мое веселье, — с трудом выдавил премьер — министр, — после всей той ахинеи… ха — ха — ха… которую они несли про славное прошлое блуртов…

— И это возвращает нас к глоям, — влез Ретиф. — Они, что очевидно, во время бунта — или мне стоило бы выразиться точнее — побега? — путешествовали на том же самом корабле, что и блурты.

— На том же самом корабле? Ретиф утвердительно кивнул.

— В конце концов, тюремные охранники должны же были кого-то стеречь?

— Вы хотите сказать…

— Именно так, — любезно сообщил Ретиф. — Отцы — основатели Глои были группой преступников, приговоренных к пожизненной ссылке.

Генерал Блевняк хрипло взвизгнул от удовольствия и хлопнул себя по бедру.

— Не понимаю, почему я раньше интуитивно не додумался до этого! — фыркнул он. — Ретиф, вы поступили совершенно правильно, раскопав такие замечательные, такие очаровательные подробности!

— Эй, вы! — завизжал Либ Глип, — Вы не посмеете опубликовать подобную дезинформацию! Я подам в суд…

— И вся галактика будет заливаться смехом, читая утренние газеты, — поддержал его Ретиф. — Отличная идея, мой дорогой Глип, ничего не скажешь!

— И все равно я вам не верю! Это паутина лжи! Сплошная брехня! Грязная, подлая фальшивка, мерзкая газетная утка!

— Убедитесь сами,

Ретиф протянул ему документы. Либ Глип повертел плотный пергамент, с недоумением взглянул на сложные иероглифы.

— Похоже, он написан на староплюшникском, — проворчал премьер. — Боюсь, я никогда не увлекался мертвыми языками.

— А вы, генерал?

Ретиф протянул бумаги Блевняку. Тот, продолжая хихикать, взглянул на них и вернул Ретифу.

— Увы, нет. Придется поверить вам на слово — и я поверю!

— Прекрасно, — сказал. Ретиф. — Однако есть еще одна небольшая загвоздочка. Джентльмены, больше двух столетий ваши народы занимались вторжениями и контрвторжениями. И это, что вполне естественно, не могло не отразиться на архивных записях. Все, что касается периода войн, там изложено весьма сумбурно, и узнать правду почти невозможно. Однако, джентльмены, надеюсь, не станете отрицать, что противоборствующие народы в ходе конфликта поменялись планетами. Вы, блурты, — кивок в сторону Блевняка, — оккупировали родную планету глоев, а вы, глои, — быстрый взгляд на Либ Глипа, — захватили территорию блуртов!

Оба противника кивнули: один — весело, другой — мрачно.

— Однако мне придется внести одно небольшое уточнение, — продолжил Ретиф. — Дело в том, что вы поменялись не планетами, а названиями.

— А?

— Что вы сказали?

— Это истинная правда, — серьезно заявил Ретиф, — Генерал, вы и ваши войска являетесь прямыми потомками глоев. А ваш народ, господин премьер, является достойным наследником великого духа блуртства..

VII

— Но это же ужасно! — простонал генерал Блевняк. — Половину жизни я потратил на то, чтобы привить своим парням правильное отношение к глоям. Как я смогу теперь смотреть им в глаза?!

— Я — блурт?! — содрогнулся Либ Глип. — И все же, — добавил он негромко, — мы были охранниками, а не заключенными. Думаю, нас сильно утешит мысль, что мы не являемся потомками и типичными представителями преступных элементов…

— Преступные элементы! — презрительно расхохотался Блевняк. — Клянусь Пудом, сэр, я охотнее отнесу себя к потомкам благородных жертв продажных лакеев тоталитарного режима, чем признаюсь в родстве с кучкой наймитов надзирателей!

— Лакеев, да? Думаю, именно так свора растяпистых воров — карманников должна относиться к потомственным слугам закона и порядка.

— Спокойно, джентльмены. Я уверен, что эти мелкие разногласия можно уладить и мирным…

— Ага, так вот где развесистая клюква зарыта! — прокаркал Блевняк. — Вы вынесли этот древний сор из нашей избы в беспочвенной надежде, что тем самым заставите нас прекратить вражду!