Война роз (СИ)

- Лучше не попадайся мне на глаза… - зло рычит он мне в лицо, продолжая сжимать мою руку, желая, чтобы я задохнулась физической болью в ответ на боль душевную, которую только что причинила ему. – Иначе я раз и навсегда сотру твою лицемерную улыбку с лица!

Резко он отпускает меня, разворачиваясь и уходя сквозь толпу безмятежно развлекающихся людей.

Сжимаю искалеченную руку, прижимая к ней салфетку, сжав зубы, терпя невыносимую боль, пока рана еще не исцелилась. Клаус в городе, отчего мне надо быть осмотрительнее, учитывая то, какую ненависть я разожгла в нем по отношению к себе. Боюсь, что сломанной рукой мне не отделаться, если нам доведется встретиться еще раз.

- Скотт! – крикнула я, не оборачиваясь к барной стойке. – Скотт, мать твою, где ты?!

Обернувшись, и посмотрев за барную стойку я увидела, что парень без сознания лежит на полу, окруженным неровным кольцом кровавой лужи.

- Черт! – вздыхаю я, направляясь к выходу, с целью найти себе другое лекарство для скорейшего исцеления.

========== 49. Лихорадка в крови. ==========

Совсем не важно вода утоляет жажду или кровь

Главное, что сейчас сердцем движет любовь.

Ты заблуждаешься - черты супер героя

Никак не говорят о том, что я чего-то стою.

Я создан убивать, я не достоин мира.

Зачем этому миру такие ориентиры?

Бледноликий с клыками порождение бед,

Но со своим инстинктом он подписал завет,

На человеческом мясе поставивший крест,

А для любви в его сердце нет свободных мест.

Но как известно жизнь меняет силу

Случай и луч солнца развеет может тучи.

Неважно кто ты, не важно с сердцем или без,

Бог или Сатана, не важно ангел или бес.

Наблюдаю за кошачьим передвижением Каи, меряющей свой кабинет, напряженно что-то соображая. Мне кажется, с годами эта вампирша становится все менее проникновеннее. Редко уже ее красивый лоб не украшает глубокая складка, а взгляд глубоких глаз похож на две застывшие льдинки, даже на йоту не напоминая глаза живого человека. Скорее то был взгляд животного. Агрессивного и постоянно готового к прыжку. Вся она была словно натянутая струна, готовая в любой момент сорваться и нести разрушения всему, что встало на ее пути.

- Кто-то подбирается к «Миллениуму» все ближе… - ее губы сжимаются, превращаясь в узкую полоску. – Под меня постоянно кто-то роет, наводя справки обо всем, что здесь происходит… А хуже всего то, что я не могу понять с какой стороны вытекает информация!

Мне нравится ее злость. Вообще мне нравится наблюдать за Каей, когда ей бывает плохо. Хотя вряд ли когда-либо она пребывает в подобном состоянии, скорее она как стальной человек – чувствует ущерб, не более.

Я не сказала ей, что Клаус в городе. Пусть это будет моим маленьким секретом. Пусть эта бестия еще какое-то время поломает свою безупречную головку, раздумывая над тем, кому могла перейти дорогу. Отчасти, я не думаю, что Клаус всерьез занялся сведением с ней счетов, но все же сама мысль, что Кая паникует заставляет мою загнанную душу ликовать внутри.

- Не считаешь же ты, что я могу кому-то сливать тебя?! – поведя бровью, спрашиваю я, затянувшись длинной ароматной сигарой, которую позаимствовала у своей наставницы только что.

- Нет, несомненно, ты на это не способна… - кривоватая улыбка немного расслабляет мышцы ее лица. – Прежде всего это исключено из-за того, что я не мало постаралась, очищая твой разум от всякой подобной чепухи! И потом твои угасшие чувства не способны ни полюбить кого-либо, ни предать…

Не без удовольствия она объясняет мне в лицо, почему я ее безвольная кукла. Меня совсем не задевает это, просто желание затушить сигару об ее белоснежное тело растет с каждой минутой все больше.

- Пока не пойму кто именно проявляет интерес ко мне лично и моим делам, придется все силы бросить на охрану «Миллениума». Здесь слишком ценные экземпляры, которых я не могу лишиться по собственной глупости и непредусмотрительности. Ты тоже задержись сегодня, поможешь мне в подвале.

Подвал «Миллениума» вызывал в моей памяти отрывистые воспоминания. Не помню, сколько времени я сама провела там, запертая в клетке. Что-то около года. За этот год я едва не лишилась рассудка, оставшись совсем одна, поглощая просто нереальные объемы человеческой крови. И когда мне дозволено было выйти из заточения, первое что я сделала, это растерзала охранника парковки, кровь в жилах которого я почувствовала за несколько метров. С тех пор меня не нужно было запирать за решеткой. Я сама оказалась пленницей своего собственного ненасытного тела. Сначала это пугало, а с отключением чувств мне стало просто все равно. Кая имеет весомую власть надо мной, буквально заново обучая меня жить в этом мире. Жить так, как нужно ей.

На часах одиннадцать вечера. Заточенные вампиры в клетках стихают, устав от собственных криков и мольбы освободить их. Кая торжествующе обходит клетки, радуясь тому, что совсем скоро у нее соберется целая армия вампиров, отличающихся повышенной жестокостью, стоит только всеми известными ей путями донести до них свои желания.