Война с Ретилосом

– Откуда ты это знаешь, Балиан? - с нажимом спросил он. - Скажи мне правду.

– Э-э… - Балиан немного растерялся, увидев его реакцию. - Это те голоса сказали. Во Вратах. Я тут не при чем! - торопливо заверил он. - В смысле, проклятие тут не при чем. Мы и раньше их слышали, помнишь? Кто-то еще предположил, что это те, кто остались во Вратах. Так вот, они сказали: Врата не должны открываться так часто. Еще и повторили, как будто я с первого раза не понял, - с обидой добавил он.

Тристан медленно кивнул. Он безоговорочно поверил Балиану.

Однако до поры до времени беседу о голосах, звучащих во Вратах, пришлось отложить. впрочем, Тристан передал свой разговор с Балианом Кристиану и был очень удивлен, когда Кристиан, удивленный не меньше него, сказал, что не слышал во Вратах никаких голосов.

Балиан поправлялся физически, но всего через несколько дней снова появились поводы для беспокойства: он заговорил во сне. И хотя до бесконтрольного состояния было еще далеко, Балиан мрачно признал, что кошмары возвращаются - даже зная, что они - лишь следствие проклятия, он никак не мог от них отделаться.

Ответа Руэдейрхи на поставленный ультиматум ждали с нетерпением теперь еще и по другой причине: Гволкхмэй хотел как можно скорее отправить Кристиана и Балиана в Градерон, чтобы они, помимо всего прочего, передали Руэдейрхи тревожные известия из Дилана. По словам Гволкхмэя, сколько бы «этот мерзавец ни строил из себя», как правитель просто не имел права закрывать глаза на то, что возможность открывать Врата может получить сразу несколько десятков человек, если не больше.

Им было невдомек, что не только они осуществляли переписку по данному вопросу. И пока в волнении ожидалось послание Руэдейрхи, кое-кто слал сообщения на куда большие расстояния.

Удостоверившись в том, что Балиан Розенгельд на самом деле не собирался умирать, Илдион незамедлительно отправился к дому Ангелора. Заходить к нему в гости он, конечно, не планировал - да никто бы ему этого и не позволил. У него была куда более деликатная миссия.

Подойдя к высоченному забору, Илдион украдкой огляделся. Попытка проникновения на чужой участок была чревата последствиями, особенно после недавно полученного выговора. Как назло, мимо проходило довольно много людей, а медлить было крайне нежелательно.

Илдион уже собирался рискнуть, когда вдруг услышал за спиной знакомый голосок:

– Привет. А что ты тут делаешь?

Илдион обернулся. Перед ним стоял Астерион, который, судя по всему, только что вернулся с тренировки. Илдион невольно покачал головой: все-таки мальчику ужасно повезло, что его приютили эндерглидцы. За пределами города он бы просто не выжил. Он и сейчас говорил так, словно ожидал удара, ответить на который не мог. Таких слабаков отступники среди себя не терпели, и они, как правило, очень быстро умирали от побоев.

– Ты очень вовремя! - Илдион послал Астериону ослепительную улыбку. - Надеялся тебя застать. Просьба чрезвычайной важности - ты не мог бы одолжить мне… м-м… - Илдион на секунду замялся, спешно придумывая вескую причину. - Не мог бы одолжить мне пару свитков пергамента? Ужасно надо, а попросить больше и не у кого…

– Конечно, - кивнул Астерион, искренне сочувствующий такому же ребенку отступников, как и он, которому меньше повезло в жизни.

Он открыл перед Илдионом калитку и пропустил его во двор. Потом, как Илдион и предполагал, попросил подождать на улице, а сам сломя голову бросился в дом. Астерион, понятно, опасался, что Илдион зайдет в дом и, заметь его Ангелор или Альдеран, беды не миновать.

Убедившись, что Астерион скрылся, Илдион на всякий случай пригнулся, чтобы его не было видно с улицы, и юркнул к ближайшему окну. Спустя секунду его длинные тонкие пальцы ловко извлекли из-под карниза тщательно сложенный пергамент. Илдион развернул его, с сумасшедшей скоростью начертал угольным стержнем несколько строк на Святом языке, затем оторвал с другой стороны испещренный записями кусок и только потом торопливо сунул лист обратно. Прежде чем Астерион вернулся с щедрым подарком в виде целых четырех свитков, Илдион уже, как ни в чем не бывало, стоял у калитки и с мечтательным видом созерцал небо, подернутое легкими облаками.

Он поблагодарил Астериона и не сдержал широкой ухмылки. Илдион хорошо помнил Эридана - забыть его было делом непростым, - и ему было очень забавно смотреть на уменьшенную копию прославленного маньяка, украшенную робкой и удивительно теплой улыбкой.

– Еще раз спасибо! - Илдион с трудом оторвал от него взгляд и, помахав рукой, быстро вышел на улицу.

Только отойдя на порядочное расстояние от огромного дома рода Аурин, он решился вытащить из-за пояса обрывок пергамента. На нем было аккуратно выписано знаками Святого языка: «Предупреди А. и Н., пусть будут готовы. Потребуется твое участие. Укажи положение отступников».