Война с самим собой

Следовательно, когда действительность вступает в конфликт с совестью человека и при этом удача или результаты тяжелого труда приносят свои плоды, сознание накладывает вето на доходную часть инстинктивных инвестиций. Желание быть убитым (о чем мы вкратце поговорим) возникает в ответ на сигналы, поступающие от тиранствующей совести. Такие люди не в состоянии удержать объекты своей привязанности и не способны сублимировать свою ненависть. Их реакция по отношению к возникающим препятствиям, а также к людям, которые мешают реализации программы любви, однозначна. Нередко они уходят от дел в расцвете сил, чтобы провести десять или двадцать лет в комфортном уединении. Это приводит к тому, что вместо сознательного самоубийства они обрекают себя на физическое заболевание, к которому у них есть предрасположенность. Впрочем, об этом мы поговорим позднее.

А сейчас мы продолжим анализ личностных характеристик, провоцирующих самоубийство. Есть люди, чей икч фантилизм проявляется в неспособности вести себя иначе, чем по принципу «иметь, что хочется и когда хочется». По их мнению, желания должны исполняться незамедлительно, но эти люди не могут быть отнесены к описанному выше противоречивому «оральному» типу. Вероятно, они обладают более примитивной психологической конституцией, хотя противоречивость натуры также является их неотъемлемой чертой. Их ранний детский опыт был столь негативным, безрадостным и ущербным, что сознание застыло в постоянном ожидании любви и ласки, и все надежды обрести земное счастье разрушены упорным сопротивлением собственной противоречивой натуры. Такой тип принято называть шизоидным. Сознание этих людей не приковано к ярко выраженным, конкретным объектам; таким образом, чувство потери не вызывает у них стрессового состояния, но переключает внимание на собственную персону. Капитулируя перед реальностью, навязчивые мысли принимают форму психоза. Однако в некоторых случаях психопаты прибегают к «спасительному» средству — самоубийству.

Итак, подведем итог наших рассуждений. На основании приведенных клинических примеров можно утверждать, что интроекция является реальным психическим феноменом, который отмечается у лиц с неустойчивой психикой в неблагоприятных, раздражающих обстоятельствах или, напротив, при наличии оптимистических, но неожиданных факторов. Следовало бы ожидать, что феномен самоубийства имеет большее распространение среди необразованных людей. Это подтвердили опросы, проводившиеся среди студентов¹.

[1]Грегори Зильбург. Изучение случаев самоубийства среди молодежи. «Американский журнал ортопсихиатрии», январь 1937 г., с. 15-31.

(На том же основании можно ожидать, что латентные формы самоубийства имеют большее распространение среди цивилизованных людей.) Примитивные люди с инфантильной психикой в меньшей степени способны к позитивному восприятию и разрешению противоречивых ситуаций; тем самым они становятся заложниками обстоятельств, в силу которых они неадекватно воспринимают объект любви.

Случаи интроекции бывают весьма впечатляющими, хотя могут восприниматься и как тривиальные. Если сравнить мотивы цивилизованных людей и дикарей, то разница будет невелика. Так, Вестермарк²

[2]Эдвард Вестермарк. Истоки и эволюция нравственности.

пишет: «Причины самоубийства дикарей многообразны: несчастная любовь или ревность; болезнь или старость, смерть ребенка, мужа или жены; страх наказания; унижение или грубое обращение со стороны мужа; угрызения совести, стыд, уязвленная гордость, гнев или жажда мести. Во многих случаях оскорбленные и униженные убивают себя в стремлении отомстить обидчику. В одном из племен Золотого Берега существует традиция, согласно которой если перед совершением самоубийства человек заявляет о виновнике этого события, то тот обязан разделить его судьбу. Обычай называется «возложить вину за самоубийство на голову другому». Объявленный виновник смерти обязан покончить с собой таким же способом, как самоубийца, или заплатить семье последнего денежную компенсацию.

«В былые времена у чувашей бытовал обычай вешаться перед дверью дома своего врага; те из дикарей-островитян, кто был не в силах отомстить обидчику, убивали себя, обрекая виновника их бед на неминуемое мщение со стороны родственников и друзей.

Китайцы делали то же самое, но не только потому, что закон преследовал косвенного виновника самоубийства, а еще и вследствие веры в то, что бестелесный дух лучшее справится с задачей отмщения. В это же верили последователи брахманизма» .