Война с вирусом Эбола

Медсестра вынула бутылочку из подмышки Райтбол, которая была рада, что препарат достанется и Брэнтли тоже. В присутствии Плайлера врач, по имени Линда Мабула, надела защитный костюм и вошла в дом Брэнтли, где приготовила капельницу. Предполагалось первую дозу вводить по каплям медленно, чтобы антитела не вызвали у больного шок. Плайлер оставался под окном и молился вместе с Брэнтли. Менее чем через час больного охватила сильная дрожь. Такое при бактериальной инфекции случается незадолго до смерти. Плайлер расценил это иначе.

— Антитела дают прикурить вирусу, — сказал он Брэнтли, стоя под окном.

Через три часа Лиза Хензли получила короткое текстовое сообщение от Ланса Плайлера: «Кенту почти введена половина первой дозы. Честно говоря, он уже выглядит явно лучше. Может такое быть?». В ответ Хензли написала, что обезьяны, находившиеся при смерти, обнаруживали заметное улучшение через несколько часов с момента введения препарата.

Через два дня, получив одну дозу курса, состоявшего из трех доз, а также переливание крови от четырнадцатилетнего мальчика, выздоровевшего после лихорадки Эбола, Кент Брэнтли поднялся по трапу в эвакуационный самолет. В университетской клинике Эмори города Атланта (США) он получил еще две дозы ZMapp, присланные с табачного предприятия в Кентукки, и еще через две недели выписался из больницы. Вируса Эбола у него в крови не обнаружилось.

Иначе складывалась судьба Нэнси Райтбол. После первой дозы ZMapp ее состояние заметно не улучшилось, но появился сильный зуд кожи рук, по-видимому, аллергическая реакция на препарат. Внутренние кровотечения не прекращались, и ей сделали переливание крови, чтобы компенсировать кровопотерю. Тем не менее она выжила. Через два дня ее эвакуировали в университетскую клинику Эмори, где она получила две дозы ZMapp и ей сделали еще одно переливание крови.

Во время, когда пишутся эти строки, запас ZMapp в мире подошел к концу. Препарат получали еще пять больных лихорадкой Эбола, в том числе испанский священник, умерший вскоре после приема первой же дозы. Новые порции лекарства получают из растений табака, произрастающего в специальном здании в Кентукки. Эти растения содержат в себе такое количество действующего начала, которого хватит на от двадцати до восьмидесяти лечебных курсов ZMapp в ближайшие два месяца, если с выращиванием табака все будет идти по плану. Правительство США и «Мэп Байофармасьютикал» прилагают максимум усилий, чтобы увеличить количество растений и выработку препарата, но это не так просто. Лекарство остается неиспытанным на людях в том смысле, что еще не существует достаточной статистики его применения, и пока никто не знает, станет ли оно когда-нибудь оружием в войне с вирусом Эбола.

В два часа дня 31 июля в городе Кенема состоялись похороны Хумара Хана. Проводить его в последний путь собралось пятьсот человек, в том числе жители города, ученые, работники здравоохранения, чиновники правительства Сьерра-Леоне. Многие не могли сдержать слез. Рабочие, копавшие могилу, наткнулись на твердую породу, из-за этого похороны затянулись на несколько часов. В десять вечера, как раз в те минуты, когда Кента Брэнтли сотрясала дрожь, а ZMapp разносился током крови по тканям его организма, похороны Хана в больнице Кенема завершились.

Для Хана, лежавшего на смертном одре, и других работников больницы Кенема Пардис Сабети сочинила песню, которая называется «Одна истина». В ней есть такие слова: «В этой битве я всегда буду с тобой». Она надеялась когда-нибудь спеть ее Хану, который к тому времени находился в изоляторе. Узнав о его смерти, Сабети была, по ее словам, «совершенно опустошена».

— Словами не передать, какую потерю представляет его смерть для всего мира, — сказала она.

Не меньшими потерями для человечества стала смерть сотрудников больницы Кенема, остававшихся на своих постах в это тяжелое время.