Война «шляп». Очерк Русско-шведской войны 1741–1743 гг.

Позднее Дальберг понял, что солдат «не должен полагаться только на мнимую храбрость и сообразительность», что вредно заранее сокрушаться о неизбежном поражении и терять надежду. «Господь помогает и большому войску, и маленькому отряду» – так истинный каролинер боролся со своей собственной слабостью. «Мы уповали на нашего милосердного Бога, который в своей добродетели покарал бы неверующего врага, даже если тот отстаивал свои права». О победе в сражении при Фрауштадте в 1706 г. Дальберг писал: «Не пощадили никого из 6000 русских, помогавших саксонцам; всем была уготована кровавая расправа».

Дальберг вспоминал о постоянных трудностях с размещением. «Когда в одной избе собирались 40 человек, то можно представить, как тяжело было ужиться. Среди них были верующие и безбожники, христиане и варвары. В этой компании можно уцелеть, если живешь мечтой о доме и хочешь выжить». В чужой стране из своего собственного дома шведские дикари выгнали даже рожавшую женщину, потому что не могли переносить ее стоны[115].

Дальберг прошел путь от унтер-офицера до капитана, в Полтаве попал в русский плен, несколько раз убегал из него, прошел через наказания и наконец сбежал в Швецию, где тут же угодил на войну с Норвегией. Под конец Эры свобод Дальберг попал в риксдаг. Всё же его уделом была не политика, а подчинение приказам. В 1739 г. он прибыл в Финляндию в первом воинском эшелоне. Когда начался военный поход в Вильманстранд, ему было уже 56 лет. Вместе с ним в полку служили его сыновья в званиях фельдфебеля и сержанта.

В одном отряде вместе оказались братья, отцы и сыновья, соседи; их объединяли не только усталость и страх. Дальберг отмечал сплоченность гражданского населения. В Тойккале 22 августа 1741 года было «приятно видеть жизнелюбивых людей, которые с воодушевлением и энергией готовились встретить врага». Солдаты чистили оружие. Когда каждый «подкрепил силы и освежился вкуснейшей проточной водой из ручья», поход продолжился.

Он длился больше суток с небольшими привалами. В Вильманстранде развевались флаги. Войска «стояли на склонах гор и холмов и приветствовали друг друга, размахивая шапками». Вечером 22 августа Врангель увидел вражеских генералов в 500 шагах от себя. Речь явно шла не о разрозненных отрядах противника[116].

Для Ласси и Кейта столкновения с главной армией Швеции в Вильманстранде, как и в других местах, стали неприятной помехой. Ни форы дать, ни боя начать! Даже при равных силах нельзя рисковать. Профессионалы не любили случайностей. Россия опережающим ударом должна была как минимум разрушить укрепления на приграничной территории. Маршал и генералы держали совет. Сможем ли выстоять в Вильманстранде, если две соединившиеся армии пойдут в контратаку? Всё возможно. Разведчики и перебежчики дали более точный ответ. Шведов не наберется и десятка тысяч. Не больше, хотя они так рвались в бой. Военный совет русских пришел к единодушному решению. К бою!

Разные источники неодинаково оценивают численные составы армий. Шведов и финнов в Вильманстранде было менее 5 тысяч, русских – как минимум вдвое больше. К слову, вместе Врангель и Будденброк могли бы победить (чему ни Ласси, ни Кейт не смогли бы помешать).

Плоский рельеф Вильманстранда больше подходил для ярмарки, чем для поля боя. Трухлявые лафеты пушек стояли в низине и не давали хорошей возможности для обстрела местности. Противник, напротив, на склонах холмов мог удачно разместить батареи – сверху легче бомбардировать. Теория и практика фортификационного искусства требовали избегать таких перепадов высот[117].

Даже у самой плохой крепости были свои преимущества: здесь подпорки для мушкетов стояли более устойчиво, чем на кочках. Уставшие солдаты восстановили бы силы, немного поспав и подкрепившись. Врангелю это и на ум не пришло. В ночь с 22 на 23 августа он вывел войска на открытую местность перед городом и растянул их в линию между бухтами озера Сайма.

Тяжелая артиллерия осталась на валах. Шестидесятилетний капитан Оберг перетащил шесть пушек на холм Кварнбакен (сегодня его уже невозможно распознать из-за изменения ландшафта). Сёдерманландский, Далекарлийский, Вестгетский, Тавастгусский и Саволакский пехотные полки расположились по обе стороны Кварнбакена. Невзирая на возражения, Врангель выставил на поле боя войска Виллебранда. На флангах семидесятилетний подполковник Бранденбург командовал карельскими драгунами. Даже десятки конников шведской разведки не смогли выяснить точного соотношения сил. Адъютант Врангеля пограничный комиссар Аминофф прекрасно знал местность. Он подвел Врангеля к лагерю в Ар миле, на что тот произнес: «Сегодня начнут»[118].

По словам Дальберга, «мы каждую минуту ожидали неприятеля с нарастающей серьезностью, каждый из нас готовился к схватке, ничем не пренебрегая. Наш небольшой взвод оставался на месте и ждал решения судьбы и натиск противника. Утром были проведены небольшие рекогносцировки, каждый занял свою позицию»[119].