Война (СИ)

Яд моментально проник в организм и начал делать своё дело. Тамраз забился в конвульсиях, из его рта показалась пена, замешанная на крови. Уже через тридцать секунд полковник Тайной службы лежал мёртвым, а в двух метрах от него столпился с десяток янычар, которые с удивлением смотрели на человека, пока не догадываясь, почему именно он так страшно и мучительно умирал. Полковник не стал рисковать и попадать в плен. Он живой может быть быстро вычислен. А знаний в его русско-армянской голове было столько, что нельзя такую информацию давать врагу, даже если этот враг неминуемо терпит поражение.

*……………..*…………..*

В 35 верстах севернее Белгорода-Днестровского

24 апреля 1619 года (Интерлюдия)

Юрий Дмитриевич Хворостинин за последние годы растерял пылкость молодости, которой страдал даже уже не в столь юные годы. Эмоциональность, которая всегда только вредила сыну великого русского полководца Дмитрия Ивановича Хворостинина, сейчас уже не довлела на сознание старшего воеводы, командующего второй армии русской Днестровской группировки войск.

Если ещё лет шесть назад Юрий Дмитриевич просто жаждал бы увидеть главный удар противника именно на своём направлении, то сегодня он мыслит критически и понимает, что тут у врага есть шансы и прорваться. Очень много сил уходило на то, чтобы оборудовать каждую версту вдоль Днестра, немало было мест заболоченных, где и вовсе держать большие силы сложно. Пусть такие вот места были сложными и для противника, но это бреши в сплошной обороне.

— Боярин командующий, разведка с другого берега Днестра передала, что османы большим числом движутся в нашем направлении, — взволновано сообщал Хворостинину его помощник, ротмистр Фёдор Андреевич Телятевский.

Андрей Андреевич Телятевский преставился четыре года тому назад, оставив только одного сына, судьбой которого занялся сам император, своей волей определив тогда ещё отрока в Военную Государеву школу. Фёдор Андреевич закончил её с отличием и за два года замест трёх, сдавая экзамены экстерном. После два года стажировки в Преображенском полку государевой стражи, и вот он уже помощник, адъютант, у Хворостинина. Может, участие государя и продвигало парня по служебной лестнице, но как исполнитель Телятевский-сын нравился Хворостинину, толковый малый.

— Как думаешь, как они переправляться станут? — спросил у своего помощника командующий.

— А иного у них и нет. Станут на конях переходить и сразу на приступ. Уже после плоты вязать. И вовсе я не до конца понял, но разведка сообщала, что это толпа, они будто бы не организованы, — задумчиво говорил Фёдор.

Задумался и Хворостинин. Глубинная разведка, есть в войсках и такая, сообщала, что в ходе каких-то странных взрывов на складах османов были убиты и визирь, и командир янычар со своим заместителем, иные командующие. По сути, войско османов одномоментно было лишено головы. В османской армии иерархия войскового подчинение несколько иная, чем в русской, где первенство остаётся за тем, у кого чин выше. У османов много факторов играют роль, часто командиры просто назначаются. А что делать, если некому назначить? Если султан убит, визирь убит, весь Диван — правительство — убиты? Толпа, где в лучшем случае своим арты-полком командует полковник-чорбаджи, это всё равно не войско, а толпа вооружённых людей. Но столь ли она, толпа, безопасна? Нет, точно, нет.

— Прикажи, пусть врага на наш берег сперва пропустят, чинить только несильное препятствие. Изготовиться двум полкам рейтаров, ещё трём полкам кирасир и трём полкам крылатых гусар. Стрелкам изготовиться на своих укреплениях, — командовал Хворостинин. — Послать командующему Михаилу Васильевичу Скопин-Шуйскому в Белгород о том, что мы задумали, и вести о враге.

Что именно задумал Юрий Дмитриевич Хворостинин, он не прояснял Телятевскому. Его помощник, если бы не понял старшего воеводу, то переспросил бы обязательно. А так манёвры, которые следует проводить при активной обороне, уже обсуждались, на учениях их отрабатывали, так что Хворостинин предлагал лишь одну из наработанных схем.

Командующий Второй армии несколько рисковал, можно было бы обождать, получить новые сведения о противнике, перегруппироваться, заручиться поддержкой от Первой армии. Но Юрий Дмитриевич Хворостинин опасался, что враг получит время и узнает о некоторых брешах в обороне, где ещё не получилось закрепиться. И вот тогда придётся ещё сложнее.

Предполагалось всё же заманить противника на западный берег Днестра, дать ему осуществить переправу. А после, когда только начнётся накапливание неприятельских сил на полученном плацдарме, атакой тяжёлой конницы сбросить врага в воды Днестра. Не получится одной атакой, тогда приступят к работе стрелки и артиллерия.

Примерно через два часа показался противник, и, как от него и ожидалось, конные бросились в воды Днестра. Это не были сипахи или же они, но снявшие своё тяжёлое облачение. Вражеские всадники были либо одеты легко, либо вовсе раздеты до пояса, но с ятаганами в руках, чем сильно напоминали казаков, также большей частью идущих в бой бездоспешными.