Война (СИ)

— Наши разведчики доложили, что у Курхота осадных машин нет. Альтам же везет с собой несколько. Не думаю, что этим он и ограничится. Остальные орудия обычно достраивают на месте. С Альтамом наверняка едут плотники, каменщики и оружейники. Не сразу, но орудия у наших врагов будут.

— Что у них с каменными ядрами?

— Привезти с собой каменные снаряды — не проблема. Поэтому, я считаю, обстрел осадными машинами будет первое время только с востока, со стороны армии Альтама. Мы предупредим людей, чтобы не выходили лишний раз из дома на улицу и покинули верхние этажи. Пожарные команды у нас уже готовы.

— Хорошо, — кивнул головой Иллар. — Я не буду отрывать никого от подготовки, но пройдусь по городу и осмотрю все сам.

Подумав, спросил:

— Что еще сообщил Гольвен и Абел? Сколько у них было людей? Почему вообще Гольвен пошел на измену? Ведь он был Правителем Владения. От союза с Торогией он выигрывал как никто другой.

— Людей у него было немного, милорд. Это был спонтанный заговор. Гольвен воспользовался случаем, только и всего. Когда он организовывал встречу, Альтам предложил ему другой вариант — стать Правителем половины Илонии, той, которая отойдет Альтаму. Это было щедрое предложение. И Гольвен согласился. Он ввел в заблуждение короля, задержав его в Арнизе, уничтожил пограничные гарнизоны и сдал Оселед. Вы оказались в их планах случайно, после вашего сообщения Королевскому Совету о сдаче Алмики, о том, что вы направляетесь в Оселед.

— Но ведь, чтобы подменять донесения, ему нужен был не только Абел, но и люди в столице.

— Своих нет. Но они были у Альтама, его шпионы. Они похитили семью Карита, занимались подменой донесений. И они же наняли людей, которые покушались на вас и на командующего Шесбина.

— Гольвен знал их? Он сказал, кто это был?

— Только одного. Но тот скрылся сразу, как только Гольвена арестовали.

— Кто он?

— Солдат замковой стражи.

— Наверняка его многие знают.

— Да и Фаркус в том числе. Мы сообщили ему, он занялся выявлением людей, с которыми видели шпиона и с которыми он общался.

— Сколько их было всего?

— Гольвен точно не знает, ему показалось, что трое. Но может их и больше.

— Что с семьей Карита?

— Они держали их в особняке Гольвена. Мы нашли их сами, когда обыскивали дом.

— С ними все в порядке?

— Старшие сыновья да, в порядке, но жена и младший ребенок в большом потрясении. Но они оправятся.

— Абел?

— Подкуплен. После Оселеда. Ему обещали отдать в подчинение столицу, заменить Бахтина. С Гольвеном он встретился после Подкема, когда уже согласился на предательство. На поле боя он отвлек охранников от Шесбина, чтобы покушение удалось.

— Я предлагаю, вернее, настаиваю, организовать вам, как и мне, охрану. Из надежных, проверенных ваших людей. Мой отряд будет обеспечивать охрану мне. Фаркус и Латин — мои глаза и голос.

Бахтин и Кандир согласно кивнули.

Вечером, после Королевского Совета, где Иллар сообщил оставшимся членам Совета, что он намерен делать и что требует от каждого, он заскочил к королю.

Состояние его не улучшилось. Но присутствующая с ним рядом Алаина не была удручена.

— Ему просто надо отдохнуть и набраться сил. Только и всего. Естественно, он не молодой мальчик. Для того чтобы восстановить силы, ему нужно время. Так что несколько дней у тебя будет свободных от его советов и нравоучений, — сообщила с улыбкой она.

— Мне пригодились бы его советы, — печально сказал Иллар.

— У тебя полно советников. Интар не держит во дворце идиотов, — решительно отмела она его слова, но голос, когда она произнесла имя сына, дрогнул.

— А… как вы?.. — нерешительно спросил Иллар.

— Так, как и надо. Подавленная, но живущая надеждой, — с тихой улыбкой произнесла Алаина. — Иди. Делай, что должно, а горевать или радоваться будем потом.

Латину не часто приходилось сопровождать Иллара. Он, как и Иллар, носился по столице и по дворцу, выполняя то поручения Иллара, то представляя его в одном, потом в другом месте. Фаркус был занят аналогично. Но с Илларом постоянно присутствовала пара его людей. Сейчас с ним были Алехн и Дамин. И именно с ними и с Потангом он выехал из столицы навстречу с кордийскими беженцами.

Накануне Фаркус передал ему записку: «Вы обещали помощь, Иллар Илонийский. Карташ».

— Они утверждают, что они кордийские беженцы. Это странно. Их немного пришло с Кордии. В основном они ушли в Тогот. Много их рассеялось по северу Илонии. Что привело этих сюда? Вы знаете их?

— Да, Фаркус. Знаю. Мы примем их.

— А вдруг это ловушка? Западня?

— Не эти.

Они встретились с Карташем на приличном расстоянии от ворот. И опять в сопровождении уже знакомых Иллару двух горянок — молодой и постарше. Все трое сильно изменились. Карташ был бледен и явно ранен. Стоящий рядом конь скорее поддерживал его в вертикальном положении, чем предназначался для езды верхом. Старшая из женщин — больна. Ее глаза горели лихорадочным блеском. У девушки было изможденное лицо, усталые, потухшие глаза и опустившиеся плечи.

Иллар и его спутники спешились.

— Приветствуем вас, принц Иллар, — произнес, тем не менее, бодрым голосом Карташ.