Война (СИ)

— Я это понял. И не только по твоим словам, но и по подарку Учайка. И я видел сегодня, как на нее смотрели. Просто все равно не верится.

— Да и я, если бы не видел тебя там, под Алмикой, никогда бы не поверил, что ты — это ты. Не думай. Я же знаю тебя получше остальных, и всегда воспринимал тебя как брата, сильного, умного, как сам Интар. Но после твоих тогда слов решил, что ты прав. Ты был незаметен рядом с отцом.

— Латин говорил мне почти то же самое.

— Вот видишь.

Они опять замолчали. Паузу опять прервал Стенли, обратившись к Радниру:

— Что произошло, брат? Я тебя уже неплохо знаю, так что рассказывай. — Заметив кривую горькую усмешку, промелькнувшую на лице молодого предводителя ситарцев, резко добавил, — отец не поверил тебе, как и предполагал Стенк?

Ответ последовал не сразу. Потрепав волосы Сабера, Раднир наконец решился:

— Вы были правы. Отец знал и про Джарн, и про войска Хайдира, предполагал про помощь Тогота и Вароссы. Я сообщил ему лишь мелкие детали, которых он не знал. И он даже поверил в то, что принц хочет его убить… Да и что тут странного. Мы всегда старались убить правителей, почему бы этого не хотеть нашим врагам. Только вот он решил, что принц послал меня убить его. Подумал, что я предал его. Почувствовал, что я говорю не всю правду.

— И что ты скрыл?

— То, что я участвовал в спасении твоей матери и отца. То, что не был пленником, а служил. — Раднир пожал плечами. — Но зачем ему было это знать. Ведь я же не предал его, я пришел к нему. Он не поверил. Сказал, что я не был пленником, на мне нет следов веревок, мои раны на руках и ногах зажили. Когда я сказал, что уведу войско обратно, это решило всё.

— Но он не убил тебя.

— Тогда, когда приказал бить, сказал, чтобы не трогали лицо. Что ещё думает, как меня использовать. Но сидя в яме, куда он меня бросил, я решил было, что это уже конец. Но отцу была нужна не такая моя смерть.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я кое-что услышал… — Раднир отвесил брату шутливый подзатыльник, Сабер виновато втянул голову в плечи. — Тайный разговор отца с королем Альтамом.

— И что? — Стенли мельком взглянул на вскинувшего голову Иллара и опять повернулся к молодому капитану.

— Я нужен был отцу как символ. Даже не я, а моя смерть. Он так и сказал королю. Что я последний, шестой, кто еще жив, и представляю для него угрозу. Остальные, — Раднир на этот раз обнял брата, — еще не подросли, чтобы бояться их попыток отнять у него власть.

— И он специально посылает вас на смерть?! — Присвистнул от удивления Стенли.

— Мне кажется, — задумчиво кивнул Раднир, — принц Интар об этом догадался. Я много думал, вспоминал наши разговоры. Он понял это еще тогда, в нашей пещере. Но…

— Что но…?

— Я бы выполнил приказ отца. — Раднир поднял голову и обвел всех твердым взглядом. — Потому что он мой повелитель. Он имел на это право. Он король.

— Но ты не выполнил… — осторожно произнес Стенли.

— Не успел.

Раднир посмотрел на Иллара.

— Я был на встрече знаменосцем и видел тебя…

Стенли в очередной раз присвистнул.

— И что это значит? — обернулся к нему Иллар.

— Ну, знаешь ли… — развел руками Стенли, — у Курхота правило — посылать убийц к правителям противников. Я же тебе говорил, этот пират, — Стенли ткнул пальцем в Раднира, — был на встрече Курхота с Интаром. Запомнил твоего отца в лицо. Ну и проник в лагерь, чтобы убить его.

— Такое забудешь, — пробормотал Иллар, искоса глядя на выпрямившегося напряженного Раднира. — И что? Думаешь, отец ждал тебя столько времени?

— Да нет, не ждал, — ответил Раднир. — Встреча была и до осады. И на ней тебя запомнили. Но особой надежды не питали. Отец не думал, что ты будешь сражаться. А послать лазутчиков он не мог, не было подходящего человека. Но зато они были у короля Альтама. Мне рассказал Сабер, он слышал, как отец разговаривал с посланником короля Торогии. Тот посылал убийц. Но ничего не получалось. На тебе держалась оборона, ты был опасен. Пленные, которые возвращались после обмена, говорили, что ты не отсиживаешься во дворце, а сражаешься на стенах, воодушевляешь своих воинов. Они слышали крики, которыми приветствовали тебя. Но никто не мог похвастать, что встретил тебя лицом к лицу. И те, которых отец посылал специально с этой целью, возвращались не с чем.

— Я был в солдатском плаще, — сказал Иллар и сердито посмотрел на Фаркуса. Если бы у его охраны хватило ума пустить во время сражения Латина в плаще Иллара, смерть того была бы неминуемой.

— Да, предусмотрительно. Но я бы тебя узнал.

— И выполнил бы приказ отца?

— Да, выполнил бы, — сказал Раднир.

— Даже несмотря на то, что ты служил его отцу. Ты уже не первый раз об этом говоришь, и я все равно не понимаю, как ты мог согласиться, — Стенли сердито пнул отлетевшую от костра головешку.

— Ты еще спроси: несмотря на то, что он брат дочери принца, — обернулся к нему Раднир. — Мне нет до этого дела. Он был враг. Сильный враг. И я бы его убил.

— Овета покрошила бы тебя на мелкие кусочки и сварила бы из тебя похлебку.

Раднир скривился: