Война (СИ)

Мухаррем-бей приказал отрубить головы всем пленным. Возиться с ними не было никакого желания. Кому нужны жизни трусов? Попадись он сам в руки этих шакалов, с него бы медленно сняли кожу. Пусть вознесут хвалу Аллаху за быструю смерть. Это и есть милосердие, а не то что толкуют франки. При мысли о гяурах адмирал поморщился. Он не видел особой разницы между теми неверными с кем предстояло сражение и теми, что красовались трехцветными флагами сзади. Будь франки настоящими друзьями, они стояли бы рядом, а не в безопасном отдалении. Такова их суть. Падишах приказал ему захватить пролив и он выполнит приказание или погибнет. Второго позора поражения Мухаррем решил, что не переживёт. После погрома в Наваринской бухте от его флота мало что осталось. Тогда он ждал смерти и уже распрощался с жизнью, но вышло иначе. Его простил господин, сказав, что в случившемся нет вины человека. Его простили гяуры, двух парламентеров которых убили по его приказу. И вот сейчас он твёрдо стоит на палубе нового флагмана, во главе вновь отстроенного флота. Враги и друзья господина немного поменялись местами, но те что сожгли его корабли семь лет назад, те остались врагами. Это было хорошо.

* * *

Получив сведения о внезапном появлении чужих кораблей, Лазарев принял решение атаковать. По сообщению разведки, перед ним были египтяне. За ними удалось разглядеть французские вымпелы. Значит, египетский паша вздумал продолжить мятеж и причина его дерзости в пределах видимости.

Египтян вице-адмирал не опасался. Крупных кораблей мало, если вообще есть, а фрегаты непременно уступят его линейным. С Наварина он помнил любовь их флота к брандерам, но и это никак не пугало. Напрягало другое — французы. Что, если они поддержат мятежников? Каков состав их эскадры? У него теперь были главные силы Черноморского флота, восемь линейных кораблей. Французы могли выставить и десять и двенадцать в средиземноморье. А могли и не выставить. От боя отказываться из подобных соображений не хотелось, наоборот, в душе Михаил Петрович был бы счастлив схватиться ещё и с французами, но мешали доводы характера дипломатического. Требовалось подстраховаться. Начинать возможную войну одной своей волей вице-адмирал не рисковал, а «политика» могла испортить сколь угодно прекрасный замысел.

К его удовольствию, экстренно собранное совещание прошло как по маслу. Начальство «более высокое» оказалось настроено не менее решительно. Турок даже затрясся от гнева, узнав, что люди египетского паши смогли захватить оборонительные форты у входа в пролив. Михаил Петрович подозревал, впрочем, что трясло того не только от гнева, но и от страха. Представить карьерный рост человека доложившего в Константинополь о таком событии не составляло труда. Турок прямо потребовал от союзника уничтожить врагов султана и вернуть утерянное. На напоминание, что между султаном и пашой мир, турок поинтересовался не насмехаюься ли над ним. Вице-адмирал делал суровое лицо, хмурил брови и грозно шевелил бакенбардами, ликуя в душе.

Приставленный от посольства надворный советник удивил куда больше. Человек во фраке, пусть и бывший военный, дипломат, он просто попросил разрешения принять личное участие в захвате фортов. Такие мелочи как возможное столкновение с французским флотом и вытекающая отсюда война (как минимум дипломатический кризис) не взволновали того совершенно. Убежденный, что имеет дело с человеком имевшим строгие инструкции полномочного посла, а значит самого государя, Лазарев не сразу поверил своим ушам. Он расчитывал заручиться согласием, а в самом худшем случае думал отстаивать позицию сколь можно долго перед лицом своей совести (требующей отправить на дно всех кто вздумал вставать на пути), попытаться аппелировать к позиции турции и только в крайнем безвыходном случае с сожалением отступить перед соображениями высшего порядка об осторожности и интересах государства. Если окажется, конечно, что на руках у дипломата серьёзные бумаги от министра или самого… а тут такое!

Боясь спугнуть удачу, вице-адмирал сразу согласился на участие дипломата. Далее последовало совещание в более широком формате, с капитанами кораблей и командованием пехотной бригады, но главное уже решилось. Столкновению быть.