Война солнца

– Я тоже. Мы копали, и я подумал, что, возможно, мы сможем добраться туда, но скорость нашего спуска никак не увеличивалась, и мы продолжали отставать все дальше и дальше от графика, который я установил. Я думал, что, если мы ударим в воздушный карман или если мы каким-то образом откроем шахту лифта, у нас будет шанс. Тогда у нас просто не хватило времени.

– Ты поступил правильно.

Мы доедаем в тишине. Я размышляю о том, что могло бы быть, как все могло сложиться иначе. Может быть, он тоже.

Джеймс убирает со стола, и когда он возвращается, его тон становится серьезным.

– Есть еще кое-что, что нам нужно обсудить.

– Звучит зловеще.

– Нет. Ну, не совсем. Ты знаешь, что детей больше, чем взрослых?

– Точно.

– И если…

– Да.

Он поднимает брови.

– Мой ответ – да, если ты хочешь, чтобы мы усыновили ребенка. Или двоих.

Он вздыхает, как будто только что взял вес.

– Я знаю, что мы с тобой будем заняты, но я думаю, что мы должны разделить нагрузку с другими родителями.

– Каким образом?

– Думаю, мы займемся этим вопросом на командном собрании, но я думаю, что Шарлотта – лучший человек для выполнения подобных обязанностей.

– Я согласна. Она идеально для этого подходит.

– Однако есть ребенок, которого нашли мы с Григорием, впервые оказавшись тут. Сэм Истман. Он на пару лет старше Элли. Я думаю, что он подходит нам.

– Так когда же мы встретимся с Сэмом?

– Прямо сейчас, если вы готовы к этому.

– Я готова.

Кажется, теперь весь бункер просыпается, люди шаркают в столовую, большинство просто забирают еду обратно в свои отсеки. Мы с Джеймсом пробираемся через узкие коридоры к большому открытому пространству, где по меньшей мере сорок детей лежат рядами на толстых армейских одеялах, расстеленных, чтобы добавить немного уюта твердому бетону. Большинство все еще спят; некоторые сидят, глядя в планшеты, некоторые тихо плачут.

Я насчитываю семерых из них с гипсом на руках и ногах. Многие из этих детей и есть те самые выжившие, которых Джеймс и Григорий нашли после того, как выбрались на поверхность. Шарлотта сидит в углу, положив на колени планшет. Ее лицо худое, глаза запали, и под ними образовались тяжелые мешки. Я киваю ей, и она расплывается в слабой улыбке, которая не достигает ее глаз. Это не просто нехватка еды. Ситуация с детьми огорчает ее – но она бы нигде больше не чувствовала себя лучше, чем с ними.

Джеймс идет по ряду и останавливается у одного из мальчиков, играющих на планшете. Рядом с ним на одеяле лежит маленький пластиковый космический корабль.

Джеймс садится на корточки так, чтобы быть на уровне глаз ребенка. Он говорит медленно, ровным голосом:

– Привет, Сэм. Меня зовут Джеймс. Ты помнишь меня?

Мальчик позволяет планшету упасть вперед и секунду изучает Джеймса. Наконец он кивает.

– Тебе лучше?

Мальчик снова кивает.

Джеймс придвигается ко мне.

– Это моя жена Эмма.

Он быстро смотрит на меня и выдавливает осторожную улыбку. Я подхожу ближе и, хотя боль почти непреодолима, приседаю рядом с Джеймсом.

– Привет, Сэм, – шепчу я. – Приятно познакомиться.

Джеймс замедляет голос еще больше.

– Сэм, ты бы хотел ненадолго прийти к нам?

Мальчик смотрит вверх и тут же опускает глаза вниз, выглядя растерянным. Он до сих пор не сказал ни слова и должен испытывать здесь постоянный ужас: такой маленький и совсем один.

– Я знаю, у тебя много вопросов. Мы поговорим обо всем, о чем ты захочешь. – Джеймс указывает на маленький пластиковый космический корабль. – И я скажу тебе, что ты увидишь фотографии и видео настоящего космического корабля. На орбите. Тебе бы это понравилось?

Сэм разрывает зрительный контакт и смотрит вниз.

Джеймс протягивает руку.

– Давай. Это будет весело.

Сэм долго смотрит на мужскую ладонь, затем протягивает свою крошечную ручку, зажав в другой свой планшет и космический корабль.

Он хромает еще сильнее меня. Один Джеймс стоит среди нас высокий и сильный. Мы прямо как трио, сводная семья, разбитая обстоятельствами, но далеко не ушедшая друг от друга.

Мы останавливаемся в столовой и берем несколько ПГУ. Маленькая рука Сэма цепляется за Джеймса всю дорогу до нашей кабинки, которая теперь пуста. Молния страха пробегает сквозь меня. Я заглядываю к Мэдисон и тяжело выдыхаю, когда вижу, как Элли играет с Оуэном и Аделиной.

– Может ли она остаться на некоторое время? – обращаюсь я к Мэдисон.

Она отмахивается от меня.

– Конечно.

В нашей кабине Сэм садится и оглядывается, по-прежнему держась неуверенно. Я опускаюсь рядом с ним, когда Джеймс протягивает две упаковки ПГУ.

– Что это будет, Сэм? Яблочно-кленовая овсянка или французский тост?

Он указывает на овсянку.

– Прекрасный выбор.

Сэм жадно набрасывается на еду.

Я наклоняюсь ближе, готовая сказать ему, что надо есть помедленнее, но Джеймс привлекает мое внимание быстрым движением головы, молча давая понять, что сейчас не время указывать мальчику, что он что-то делает не так.

Джеймс протягивает мне планшет.

– Как и было обещано, Эмма покажет тебе настоящий космический корабль.

Я поднимаю новейшее видео о МКС и супертранспортниках и начинаю его проигрывать.

Глаза Сэма расширяются. Но, тем не менее, он не говорит.