Война. Том 2

Господи, какой бред он несет. Нет чтобы сказать прямо: я пленник, и меня не выпустят, пока Таленк не убедится, что я смогу совместить его и свои интересы. И он это подразумевает сейчас. Возможно так же, меня продержали в небытии, пока Таленк не снесся с некими своими кураторами и не получил от них определенные инструкции. Но это я усложняю, усложняю…

— Я испытываю к вам искреннюю благодарность и симпатию, — продолжал петь бургомистр. — Особенно после освобождения порта от власти Морской гильдии…

Вот ведь сволочь. Он знает, что я крейн, и что у меня свой этический кодекс, который гуманнее этического кодекса Санкструма. Он меня фактически спас и я ему обязан, и он подразумевает, что я ему обязан. Ну а у Таленка, как у всякого психопата, кодекса вообще нет. В знак благодарности я должен буду навсегда оставить этой гниде максимально широкое коррупционное поле — Норатор.

Он меня переиграл.

Снова.

Глава 12

Я глубоко вздохнул и запрокинул голову. В шее скрипнуло, по темени легонько простучали барабаны. Но в целом я был, все-таки, в порядке, если не считать досады от выигрыша Таленка, от понимания, что Норатор уплывает из моих рук. По крайней мере, на ногах уже стою прочно, хоть и шатает немного, как перебравшего матроса.

Наконец заметил: золотые финтифлюшки изображают мужчин и женщин, предающихся блуду в самых замысловатых позах.

— Ваша одежда вот, на кресле, — любезно проговорил бургомистр. — Извольте одеться, и — отобедаем. Отужинаем даже, ибо время, время… А затем…

Одежда была аккуратно сложена на кресле, обитом малиновым бархатом. Я не обнаружил ни нагрудника, ни имперского жюстокора, вообще ничего из своей старой одежды. Зеленый, шитый золотой нитью камзол, короткие штаны такого же цвета, белая сорочка, шелковые подштанники, чулки, башмаки с золоченными пряжками — одежда дворянская, но, разумеется, чужая. В ней я не буду выглядеть императором, а это значит… хм… Значит, Таленк, несмотря на его слова, еще окончательно не решил, что со мной делать, так ведь? Если я поведу игру неправильно, меня… могут под белы ручки доставить куда угодно: к Сакрану и Армаду, например. Или в объятия прозреца.

— Одежда ваша старая была измарана кровью, — быстро пояснил бургомистр, снова прижав руки к груди. — Мы пытались отстирать, но увы, увы… слишком много чужой крови на вас было…

Замечание насчет чужой крови прозвучало двусмысленно и с оттенком насмешки. Или мне просто так показалось. Интересно, а не думает ли Таленк, что это я устроил взрыв в бальном зале? Черт возьми, ведь порох-то я задействовал в схватке с десантом Адоры и Рендора! И бабахнуло неслабо… Почти так же, как в Варлойне бабахнуло… Недосмотр… Срочно нужно исправить положение, срочно! Иначе полезут слухи среди уцелевших дворян… Снова придется задействовать газету.

Я начал быстро одеваться. Таленк не смотрел, отошел к окну и разглядывал свой парк.

— Давайте раскроем карты, — подчинившись импульсу, сказал я. — Я не являюсь пленником?

— Нет, — без малейшего ерничанья, и даже, вроде бы, изумленно ответил хозяин Норатора. — Нет, ни в коем случае. Как можно? Это я ваш пленник, если можно так сказать. Или стану им, если не посмею вам угодить…

— Вы мне уже угодили.

— О, такая малость…

— Насколько понимаю… насколько помню, меня выволокли из-под трупов и камней?

Бургомистр изобразил слабую улыбку и кивнул.

— Еще немного, и вы, господин император, ваше величество, могли бы задохнуться…

Он не лгал. Я отчетливо помнил тяжесть трупа, сдавившую мне грудь.

— Вы спасли мне жизнь, Таленк, и я это запомню. Вы спасли больше, чем жизнь императора — вы спасли всю империю. Ваше вмешательство, очевидно, переломило ход боя.

— О, какие пустяки… Однако же положение вашей армии и правда было… шатким, господин император, ваше величество!

— Значит, я вам обязан.

Его круглое лицо осветилось: кажется, именно этих слов он и ждал.

— Я не смею просить о награде!

— Тем не менее, вы будете достойно вознаграждены.

— Великая милость императора…

Угу. Переиграл меня на раз, чертов интриган и, возможно, истинный прозрец. Но почему он меня спас? Но при этом — лишил меня любой привязки к магии, убрав старую одежду и Ловца снов, по которому Амара могла бы меня отыскать. Что за игру он ведет?

— Я могу уйти в любой момент?

Таленк стоял ко мне в профиль, и я увидел, как дернулся в улыбке край его узкогубого рта.

— Не понимаю этих вопросов, господин император! Правда, не понимаю. Вы вольны уйти хоть сейчас! Моя карета отвезет вас прямиком в Варлойн, или куда вы захотите! Однако я умоляю вас со мной отобедать! Этим вы окажете мне величайшую милость!

Я застегнул пряжки на туфлях и откинулся на мягкую спинку кресла. Голова немного кружилась, но это, конечно, пройдет.