Война: ускоренная жизнь

Кроме больших запасов военного снаряжения к июлю 1941 года немецкой армии действительно удалось захватить на оккупированных территориях нашей страны и запасы продовольствия. На седьмой день войны, 28 июня 41-го, начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Франц Гальдер делает в своем «Военном дневнике» такую запись:

«В Таурогген (Таураге) обнаружены исключительно большие запасы продовольствия (экспортная организация), например: 40 000 тонн сала лярд, 20 000 тонн сала шпиг, очень большие запасы мяса и жести для консервов. Живые свиньи. Эти запасы передаются в ведение статс-секретаря Баке (министерства продовольственного снабжения. — Авт.).

В Каунасе в наши руки попали в полной сохранности большие продовольственные склады и частные перерабатывающие предприятия пищевой промышленности. Они находились под охраной литовских отрядов самообороны».

Однако 2 августа 1941 года на совещании у Гальдера в докладе генерал-интенданта Клеберга звучит следующее:

«Войска, действующие на Востоке, выступили, имея 20-дневный запас продовольствия. Никакой хорошей русской продовольственной базы нам захватить не удалось. Русские войска снабжаются за счет местных ресурсов и только в небольшой части — за счет военных складов. Последние разрушены. Организация новой продовольственной базы наряду с необходимостью осуществлять текущее снабжение является делом трудным и сверх того — продолжительным.

Финляндия: Снабжение финских войск также осуществляется немецким командованием. Мы помогаем финской армии. Кроме того, помощь в снабжении финской армии оказывают Швеция и Дания.

Румыния: На складах имеется запас продовольствия для собственно немецких войск на 1,5 месяца. В Румынии накоплены запасы овощей для наших войск, которых хватит на год.

Генерал-губернаторство (Польша): Положение с продовольствием очень тяжелое. Мы почти ничего не можем изъять для нужд армии. Положение гражданского населения тоже весьма тяжелое. Цены на продовольственные товары неслыханно высокие.

Сербия и Греция: Положение с продовольствием в Сербии хорошее, в Хорватии — очень хорошее. Почти все необходимое для наших войск продовольствие мы можем брать из местных ресурсов. Положение со снабжением продовольствием гражданского населения Греции — трудное. Плохая организация. Закупки осуществляются итальянцами.

Франция: Выполнит все поставки для немецкой армии, обещанные нам весной».

Но хоть Франция все поставки выполнит, а в Хорватии с продовольствием положение вообще «очень хорошее», русскую «продовольственную программу» надо решать. А поскольку это дело «трудное» и «сверх того — продолжительное», солдаты и офицеры вермахта вопрос с продовольствием зачастую разрешали самостоятельно, взяв его в свои крепкие руки. Не зря же один из нацистских поэтов (сборник стихов которых писатель-фронтовик Владимир Богомолов обнаружил на книжной полке в разбитой берлинской квартире в мае 45-го. — Авт.) писал перед началом вторжения в стихотворении «Nach Osten!» — «На Восток!»:

Мы хотим идти в Остланд, в страну Востока.
Мы пройдем через русские степи.
Мы потопим в крови всякого,
Кто встанет на нашем пути…
В Остланде мы добудем хорошие дома,
И каждый день мы будем есть вдоволь
Будем пить вино и пиво —
Много вина и много пива».

«Поставки продовольствия и снабжение из тыла в войска стали весьма условным понятием, — отмечает в сентябре 1941 года на Украине тогда еще ефрейтор 132-й пехотной дивизии вермахта Готтлиб Бидерман и констатирует: — Поэтому войска учились снабжать себя всем необходимым за счет завоеванной территории и захваченных ресурсов противника».

А поскольку с этими самыми «захваченными ресурсами» все обстояло не очень-то гладко — их попросту почти не было, отдуваться приходилось «завоеванной территории». И уж тут «всякого, кто станет на нашем пути».

Из письма ефрейтора войск СС Вилли Штенрубе матери (23 июля 1941 года):

«Достаем все сами очень просто, без долгих разговоров, но соблюдая немецкую чистоту. Если мы хотим мяса, то берем свинью, теленка или гусей и режем. Если хотим парного молока — доим первую попавшуюся корову. Если хотим меда, достаем его прямо в сотах, да так ловко, что ни одна пчела не укусит.

Вот и сейчас меня зовет товарищ, он очистил один улей, и я спешу отведать свежайшего меда. Вы никогда не пробовали натуральный чистый пчелиный мед, и я обязательно вам пришлю в посылке этот божественный нектар. Мы с полным правом считаем, что все это богатство и изобилие принадлежит нам. Если же это кому-то не нравится, то стоит только сунуть в зубы пистолет, и восцаряется тишина».

Гельмут Пабст: