Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

— В период осады Славянска артдивизион 95-й ОАМБр обстреливал жилые кварталы города с горы Карачун. Весь мир облетели кадры, на которых артиллеристы бригады вели огонь из орудий Д-30, находясь при этом в состоянии алкогольного опьянения. Зачастую военнослужащих привлекали для сопровождения колонн снабжения, что приводило к потерям в ходе атак ДРГ ополчения на конвои. Так, 3 июня бригада потеряла одного из комбатов, по фамилии Сенюк. Гарнизон Славянска постоянно вёл артиллерийский огонь по позициям ВСУ, что приводило к потерям, в том числе и в составе 95~й ОАМБр. Серьёзный бой произошёл 26 июня, когда в результате танковой атаки ополчения был фактически уничтожен блокпост бригады, причём уничтожены два БТР-80. Потери составили, по официальным данным, три человека убитыми, что является сомнительной информацией. 28 июня бригада потеряла ещё троих человек. Всего за период боёв в районе Славянска потери бригады составили 22 человека убитыми, по официальным данным, что являлось довольно крупной цифрой в сравнении с потерями других частей ВСУ на этом этапе. Это объясняется тем, что в условиях отсутствия подготовленных частей в ВСУ, бригада стала фактически костяком войск, блокирующих город. После оставления Славянска ополчением бригада была размещена в городе, который по сей день остаётся пунктом временной дислокации соединения в зоне так называемой АТО[149].

Следующий месяц они продолжали базироваться на краснолиманском блокпосту, обстреливая постоянно оттуда наш посёлок и Славянск.

Теракт по-украински

4 июня уцелевший танк, стрелявший по нам из лесопосадки, опять отличился. Раз у укров не получилось взять нас своими силами, они решили это сделать с помощью теракта. Дорога Харьков — Ростов проходила через их блокпосты и наши. По ней, несмотря на боевые действия, периодически ездил транспорт, который досматривали как укры, так и ополченцы.

Со стороны Красного Лимана двигались две фуры: одна начинённая кирпичом, а другая гипсокартоном. Ничего не подозревая, они прошли досмотр на укровском блокпосту и двинулись на Семёновку. Проехали мост через реку Казённый Торец, на котором вчера стояла техника нацгвардии, и, когда подъезжали уже к бетонным блокам нашей передовой, по ним укропы открыли огонь из ПКТ на танке. Стреляли трассерами по кабинам. Машины в движении быстро вспыхнули ярким пламенем. Оба водителя оказались, видимо, опытными дальнобойщиками, потому что смогли остановить горящие фуры ещё за метров 30 до заградительных бетонных блоков. Чудом им удалось выбраться оттуда, они даже успели захватить свои вещи с документами на машину. Вместе с ними они побежали в сторону флагов ДНР, где их встретил Боцман и укрыл в одном из погребов посёлка.

Меня вызвали по рации и попросили осмотреть их, так как, по словам Боцмана, один находился в сильном шоке. Когда я пришёл, обстрел передовых позиций был в самом разгаре. В подвале сидели двое дальнобойщиков и глушили из горла водку. С ними был ещё один боец, он рассказывал им об ополченской окопной жизни. Только он водку не пил, так как знал, что пьянство строго карается среди ополченцев.

Я спустился к ним по ступенькам и расспросил о случившемся. По их поведению я уже понял, что оба отошли от шокового состояния благодаря народному чудодейственному средству. Дальнобойщики — обычные донецкие мужики — рассказали, что очень удивлены тем, что в них стреляла украинская армия. Они буквально за три минуты до происшествия мило поговорили с дежурившими на блокпосту ребятами из нацгвардии. Те им пожелали даже счастливого пути.