Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

Мои нудные дежурства продолжались несколько дней. Но уже за неделю до референдума группа стала выезжать чаще, и мне не так сложно было напрашиваться с ребятами на задания.

Сейчас мне кажется, сложно представить, как я буквально за неделю сменил ручку с линейкой в колледже на автомат Калашникова в бывшем украинском военкомате. Но тогда я не сильно об этом задумывался. Зато я полностью отдавал себе отчёт в принятых решениях и действиях. Я был и остаюсь глубоко уверен в своей правоте и благодарю Бога, что жизнь моя сложилась именно так, а не иначе. Когда я так резко сменил обстановку, мне не то чтобы было страшно или тревожно, в тот момент я чувствовал себя полностью в комфортной, своей среде.

В Симферополе и по всему Крыму постоянно проходили народные митинги за воссоединение с Россией. На них я видел радостных людей, многие из которых ходили, держа в руках русские флаги, привязывали их на сумки, машины, вывешивали на балконах. Триколор пестрил повсюду. И поэтому тем, кто видел воочию национальный подъём русского Крыма, смешно и неинтересно спорить с некоторыми «неадекватами», которые заявляют, что Крым и Севастополь голосовали под дулами российских автоматов, дрожа от страха.

Но пока крымчане готовились к голосованию, собирались на мирных митингах, полуостров кишел майдановскими диверсантами и шпионами. И как раз поэтому нашей задачей вместе с «вежливыми людьми» было вычислять этих «українських шпигуні» (украинских шпионов).

В этой главе я не смогу подробно описать все те военные операции, в которых участвовала наша группа. Ещё не пришло, наверное, время, чтобы рассекретить все подробности почти бескровной войны в Крыму. А может, и никогда не придёт. Это будет зависеть от самих свидетелей событий… Но скажу, что только в одном Симферополе поймали не один десяток людей, принадлежащих к организации «Автомайдан», «Правый сектор», ВО «Свобода» и др.

Вместе с нашей группой в военкомате находилось подразделение терских казаков под командованием Вадима с позывным Терец и группа бывшего военного Игоря Безлера.

Слева Артём Разуваев (Фриц), справа Вадим Иловченко (Терец)

Для полноты картины происходившего в Крыму я взял интервью у коренного жителя полуострова и активного участника «Крымской весны» Вадима Терца:

— Какая была численность твоих бойцов в Крыму?

— В Симферополе была создана структура, которая называлась Совет атаманов Крыма. В неё входило в разное время от девятнадцати до двадцати двух казачьих общин. Для того чтобы туда войти, нужно было показать документы регистрации своей организации и заявить о каком-то количестве казаков, которые входят в состав этой структуры. Там была своя администрация, в ней существовала некая очерёдность. Каждый атаман из этого списка один раз в полгода, когда подошла его очередь, мог быть руководителем этой большой структуры.

На момент событий 2014 года Совет атаманов Крыма существовал более пяти лет и атаманы-общественники, побывавшие уже не раз в роли руководителя, реально знали и понимали, чего стоит каждая община.

Где есть община — мыльный пузырь, в которой кроме атамана и двух-трёх человек никого нет, а где есть община, в которой за атаманом стояло от 20 до 50 человек. То есть реальная казачья боевая структура. Некоторые из них имели на руках даже охотничье оружие. Поэтому когда ситуация в 2014 году начала подходить к своему созреванию — имеется в виду лето-осень 2013 — в Совете атаманов Крыма возник вопрос: «Что мы делаем дальше?»