Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

Первый мой раненый появился через несколько дней после нашего пребывания в городе. Его прошила пуля на излёте и повредила только жировой слой в боку. Входное и выходное отверстия были небольшими, я просто обработал антисептиком, перебинтовал и вколол «Кетанов» (обезболивающее).

Первый серьёзный бой произошёл на следующие сутки после взятия города -13 апреля. Ополчению стало известно, что к Славянску по трассе Харьков — Ростов-на-Дону со стороны Артёмовска[34] движется несколько джипов «Альфы» и несколько единиц бронетехники. Позже мы узнали, что с ними была ещё одна группа в чёрной форме, но не «псы»[35], а, по всей видимости, группа иностранных ЧВК. Судить, какого именно государства наёмники там могли быть, не берусь. Это могли быть как европейские, так и американские военные компании.

Устраивать засаду поехала штурмовая группа опытных бойцов — Медведь, Тихий, Одесса, Борода, — командовал которой Ромашка. Остальная часть группы «Крым», в которой находился и я, прибыла чуть позже.

Подъезжая к месту в кузове тентованной «газели», мы услышали звуки стрельбы — значит, штурмовики уже в бою. Метров за 60 от места боя мы высыпали из машины. Наша группа огневого прикрытия за пару секунд перебежала дорогу и залегла на склоне обочины. Быстро сориентировавшись, откуда слышна стрельба, мы открыли огонь в сторону зелёнки[36]. Сначала казалось, что мы стреляем не прицельно — наугад, но когда из-за деревьев показались вспышки автоматных очередей и одетые в чёрное солдаты, выяснилось — идёт полноценный бой. У нас была крайне выгодная позиция, так как наше расположение позволяло видеть через жидкую зелёнку беготню застигнутых врасплох иностранных наёмников. Зато они могли видеть только наши головы и дула автоматов.

Я высадил четыре магазина за весь бой: три, лёжа на склоне возле дороги, и один при отходе. Уже после боя почти каждый жаловался, что выстрелял 90 % боекомплекта. Но были и такие, кто вообще ни одного выстрела не сделал. Я стрелял много в основном, как и все, просто «в ту сторону», а когда слышал свист вражеских пуль — вжимался лицом в землю.

Внезапно справа от нас на трассу стал выезжать украинский БТР[37]. В канонаде стрельбы всё же была услышана команда «оттягиваемся», и мы сломя голову побежали через дорогу к лесополосе в сторону Славянска.

Перебежали дорогу, некоторые укрылись за стоявшим на обочине бензовозом.

— Стоп! Это же бензовоз! А ну валите оттуда нахрен! Бегом! — закричал Медведь[38].

БТР уже открыл огонь из своего крупнокалиберного пулемёта, штурмовая группа, присоединившись к нам, также бежала вглубь леса. Поднимаясь на пригорок, я услышал новую очередь пулемёта и лёг на землю, пережидая. Это увидел бежавший рядом Тихий[39] и закричал:

— Вандал, зацепило или устал?

Я быстро поднялся, молча показал в сторону БТРа и побежал дальше. Как будто Тихий не понимал, почему я упал. Дальше мы бежали в сторону леса, чтобы за ним укрыться и только иногда беспорядочно отстреливались. Со мной бежал Моторола, которого я случайно контузил, выстрелив рядом с левым ухом. Он бежал чуть левее меня, и, когда мы повернулись, чтобы прикрыть огнём других отходивших, я выстрелил очень близко возле него. Он потом долго мне это вспоминал, ругаясь благим матом.

До леса мы не добежали, метров через 500 большинство выдохлись — срочно нужен транспорт. Крот как самый высокий увидел первым едущую вдали «газель», почти такую же, как нас везла сюда, (первая машина почему-то сломалась и так как она была гражданской, мы оставили её на месте боя). Недолго думая, он выбежал на дорогу и тормознул нашего спасителя, который ничего ещё не подозревал. Естественно, тот сразу остановился — не часто его останавливают с автоматом наперевес.

Когда мы погрузились в кузов, с нами не было только Моторолы, Фрица, Кедра и ещё одного бойца, но тогда в неразберихе никто этого не заметил. Кому-то из наших показалось, что за нами погоня, тогда Ромашка приказал по бокам резать тент и вылезать с автоматами, а сам лёг посередине кузова и выставил автомат в противоположную сторону движения машины. При этом он сказал: «Всю ответственность за этот бой я беру на себя. В случае преследования — разбегаемся и занимаем круговую оборону».

Но укропы сдрейфили за нами гнаться, хотя сил у них хватало. Они не ожидали такого натиска. Наши штурмовики застали врасплох ехавших на «расслабоне» иностранных наёмников[40]. Те планировали спокойно зайти в город и без особых усилий подавить восстание «взбунтовавшихся шахтёров». Они рассчитывали увидеть их вооружёнными арматурой и коктейлями Молотова, но никак не «калашами». В итоге за то, что недооценили противника, они поплатились своими жизнями. Подразделение Ромашки расстреляло практически в упор два джипа «Альфы», сопровождавших отряд людей в чёрной форме, а потом подъехала наша группа и открыла шквальный огонь по тем, кто ещё бегал в лесу.