Война в белом аду Немецкие парашютисты на Восточном фронте 1941 - 1945 г

— Хеннинг, — говорит он обер-ефрейтору, — возьми трех человек и продолжай двигаться километров пять на север. Вы попытаетесь следующей ночью достичь наших позиций.

— А вы, унтер-офицер?

— Со мной останутся Петер, Ауэр и Шнёвитц, — отвечает Ланге. — Из подлеска мы сможем наблюдать за деревней.

Они расходятся до восхода солнца. Унтер-офицер и трое его людей устраиваются в подлеске примерно в трехстах метрах от деревни. Они тоже надеются, что следующей ночью будут уже на немецких позициях.

На рассвете Ланге рассматривает в бинокль маленькое поселение. В то утро 1 января видимость довольно хорошая. Деревня буквально полна советскими солдатами.

— Они просто мастера маскировки, — говорит унтер-офицер Петеру. — Посмотри на эти дома.

Остались только фасады. Они закрывают бетонные бункера, которых совершенно не видно с немецких позиций. Недалеко оттуда парашютисты усматривают расположение батарей. Все пушки и тяжелые минометы направлены на север.

Шнёвитц вынимает из планшета несколько зарисовок, сделанных по аэросъемке, и пытается их дополнить.

— Мне казалось, что там танки, командир, но на самом деле это тракторы, которыми тянут орудия, — говорит он Ланге.

— Хорошо, пометь это на плане.

Кандидат в офицеры настолько занят этой работой, так быстро хочет нанести все оборонительные укрепления в деревне, что не замечает, как его пальцы начинают застывать.

День тянется медленно. Холод не ослабевает. Четверо парашютистов сменяют друг друга: двое наблюдают за движением противника, двое других в это время пытаются поспать.

Русские много передвигаются утром. Некоторые даже прочесывают деревню стрелковой цепью. Ищут что-то подозрительное? Они проходят в Десяти метрах от парашютистов, хорошо спрятавшихся на опушке леса, и не замечают их.

Они проходят так близко, что немцы успевают заметить, что форма у их противника обтрепалась, но на них все же телогрейки и валенки. У большинства нет оружия, только у некоторых старые карабины или пистолеты-пулеметы с патронным диском. Рядом с этими странными пехотинцами идут женщины и дети.

К полудню парашютисты наблюдают сильное оживление в деревне. Русские разбегаются в разные стороны, как напуганные курицы. Некоторые направляются на север. Время от времени одиночные солдаты подходят к лесу, один из них даже чуть не натыкается на немецких парашютистов, когда собирает хворост.

С наступлением ночи унтер-офицер Ланге и трое его товарищей могут наконец выйти из своего укрытия. Они совсем замерзли, хлопают руками и стучат ногами, чтобы немного согреться.

— Теперь уходим от деревни, — решает унтер-офицер. — Мы достаточно увидели.

Ночь очень темная, и они не могут ориентироваться по звездам. Надо смотреть по компасу, что тоже не просто в сумеречном лесу.

Русские ведут себя уже не так беззаботно, как в прошлую ночь. Позже станет известно, что они обнаружили вторую группу обер-ефрейтора Хеннинга на своих линиях и что произошла жестокая стычка. Двое парашютистов были убиты, двое взяты в плен.

Русские разведчики прочесывают поля и лес с оружием в руках. При малейшем подозрительном шуме они кричат:

— Стой!

И открывают огонь сразу же наугад, не ожидая ответа. У Ланге и его трех парашютистов нет другого выхода, как бежать со всех ног, выпустив несколько коротких очередей из пистолета-пулемета.

Шнёвитц все же замечает своему начальнику:

— Фантастика, командир! Несмотря на мороз, мой автомат хорошо сработал.

— Тем лучше, Ганс. Но экономь патроны. Стреляй только наверняка.

Русские постепенно оттесняют немцев в глубь леса. Парашютисты вскоре замечают, что они совершенно заблудились.

— Надо обязательно понять, где наши линии, — повторяет Ланге.

Он приказывает одному из своих людей взобраться на дерево.

— Сверху попытайся разглядеть, где наши позиции.

— Но ничего не видно, командир!

— Будет какая-нибудь вспышка выстрела с той стороны!

Уже почти полночь, когда унтер-офицер определяется:

— Мы прошли примерно два километра. До наших линий нам надо проделать еще не меньше шести. Если хотим там быть до рассвета, надо спешить.

Ланге тотчас приказывает:

— Уходим немедленно!

Очень быстро подлесок становится таким густым, что идти через него просто невозможно. Заснеженные кустарники образуют сплошную преграду.

— Тем хуже, — решает унтер-офицер, — пойдем по дороге.

Но русские нас обнаружат, командир! — говорит ефрейтор Петер.

— Они нас уже обнаружили. Скорее всего, придется прорываться с боем.

Довольно быстро группа парашютистов преодолевает два километра, сняв тряпки, которыми они маскировали следы от своих четко узнаваемых сапог.

Дойдя до развилки, парашютисты 3-го полка видят многочисленные русские укрытия, которые образуют как бы холмики, покрытые землей и снегом.

— Что будем делать, командир? — спрашивает Шнёвитц у Ланге. — Куда идти: справа — сеть колючей проволоки, а слева слишком долго обходить.

— Попробуем пройти прямо, — решает унтер-офицер, — но надо посмотреть, где выставлены посты.

Командир группы размышляет несколько мгновений, затем принимает решение:

— Я иду туда с Петером. А Ауэр и Шнёвитц прикрывают нас в случае надобности.