Война в Ливии – 2011 и ее последствия для Ближнего Востока и Кавказа

В результате Грузия потерпела поражение именно в той войне, к которой не была готова — с вовлечением армии соседнего государства, количественно и качественно многократно превосходящей грузинскую. Соответственно, реформа грузинской армии стала включать в себя адаптацию к новым условиям, а главным противником стали считаться не столько армии Абхазии и Южной Осетии, сколько российские военные базы в этих странах. Одновременно предпринимались, но не вполне успешно, попытки получить американскую военную помощь для технического перевооружения. США продолжали поставлять грузинской армии легкое и стрелковое вооружение, средства связи, транспортные средства и даже легкую бронетехнику, увязывая это с необходимостью оснащения грузинских подразделений, действующих в Афганистане. Однако США воздерживались от поставок бронетехники, а также средств ПВО и противотанкового вооружения — т. е. именно того оружия, которое могло бы быть полезным Грузии в случае гипотетического нового конфликта с Россией. Представляется, что это увязывалось с т. н. «перезагрузкой» — администрация Обамы воздерживалась от действий, которые могли бы привести к нежелательным осложнениям в российско-американских отношениях.

В последние два года Грузия настаивает на переносе совместных военно-морских учений НАТО «Активные усилия» из Средиземного моря в восточную часть Черного моря, где уже проводится операция «Блексифор», чему активно сопротивляется Россия. Есть проблема с организацией военно-морской базы США в Румынии, поскольку Турция не дает согласия на ввод дополнительных сил флота НАТО в Черное море. Мотивация НАТО внешне привлекательна: «обмен информацией на горизонтальном уровне» и «оказание помощи России по взаимодействию в проведении такого рода операций»[383]. Получив согласие на размещение военно-морской базы в Румынии, НАТО, видимо, на перспективу запланировало еще одну базу в Батуми. В ближайшие годы США под предлогом защиты от иранских ракет стремится воздать собственную группировку ПРО в Черном море, оснащенную установленными на крейсерах зенитно-ракетными комплексами AEGIS («Иджес»). Тем самым будет установлен контроль за поставками энергоресурсов из Средней Азии и Кавказа через Черное море. Государства региона в основном сохранили свои геополитические и политические ориентации и приоритеты. Однако новым в политической ситуации оказалось то, что в регионе началась гонка вооружений, которая из локальных может очень скоро перейти к развернутому макро-региональному процессу.

Вместе с тем надо признать, что примерно с 2009 года все более заметной стала тенденция по сокращению Грузией своих военных затрат, и фактически отказ руководства страны от продолжения региональной гонки вооружений. Внутри самой Грузии все еще продолжалась ощущаться инерция войны. Это особенно наглядно проявилось в ходе репортажа 13 марта 2010 года телеканала «Имеди» с инсценировкой российского вторжения, вызвавшей панику во всей Грузии. Политического урегулирования не предвидится в ближайшие 20–30 лет. Этот конфликт является не рациональным, а эмоциональным, а эмоциональные вопросы решать сложнее[384].

В декабре 2010 года в Южной Осетии был также размещен дивизион тактических ракетных комплексов «Точка-У». Факт дислокации такого рода «избыточного вооружения», намного превосходящего необходимый уровень в случае возобновления боевых действий с Грузией, можно интерпретировать двояко: 1) как приготовления России к новой войне с целью захвата всей Грузии, как считают многие в самой Грузии и за ее пределами, или же 2) как демонстрацию превентивного сдерживания любого рода эскалации с грузинской стороны и готовности России ответить со всей силой даже на самый малейший инцидент в зоне конфликта (как объясняют это пророссийские источники). В свою очередь, грузинская сторона, лишившись в послевоенный период возможности использовать силовые ресурсы в своей политике в отношении Абхазии и Южной Осетии, нашла новые механизмы для давления на Россию.