Война в потемках

После Катастрофы всю Фамайа за несколько лет покрыл нетающий снег. Из пятидесяти миллионов ее населения только пятая часть сумела перебраться на Арк. Другие просто не успели. А очень многие не захотели покидать свою родину и становиться завоевателями. Они предпочли умереть, но не делать то, против чего боролись всю жизнь.

Именно тогда народ Фамайа погиб. Те, кто выжил, уже не были файа — они были хищниками, худшими, чем захватчики из Суфэйна. Все те жестокости, которые они совершали якобы ради Фамайа, однажды обернулись против них. Они все погибли.

И только очень немногие — те, кто сохранил чистые (как я надеюсь) души, смогли уцелеть».

Глава 10 Равновесие страха

Из дальних странствий возвратясь,

Какой-то дворянин, даже не князь,

С успехом подписав о мире параграфы,

Пожалован за то был в графы…

«Отбой», 1906, N4.

Маоней Талу вернулся с очередных переговоров в прекрасном настроении — хотя с момента открытия Йалис прошло уже полгода, никто в ССГ о нем так и не узнал. Работы на плато Хаос были завершены, вскоре предстояли испытания про-Эвергета — уже не на территории Фамайа. Об этом ему вчера рассказал Найте. Так что Талу тревожило лишь необычайно большое количество пробиравшихся с востока повстанцев в здешних лесах. Они буквально наводнили эту местность и их растущие отряды вели настоящую партизанскую войну. Всего месяц назад они разгромили управу в одном из ближайших к Соаре селений, убив несколько чиновников. Когда взвод Внутренней Армии — 32 солдата на одном БТР и двух грузовиках — выдвинулся для пресечения беспорядков, повстанцы атаковали его из засады с помощью бутылок с бензином и ручных гранат. Тех, кто успел выскочить из машин, расстреливали из автоматов и добивали топорами. Повстанцы сожгли штабной БТР и один из грузовиков, убили командира взвода и еще 18 солдат. Бой занял считанные минуты. Судя по тому, что повстанцы потерь не имели, сопротивления оказано не было. Впрочем, значительная часть вины за разгром лежала на командире отделения, находившегося в третьей машине, которая отстала и не попала в засаду — перетрусив, он просто развернулся и уехал.

С бандой было поручено разобраться истребителям. Но, так как ситуация в области требовала контроля, Талу не решился послать туда весь батальон, а только два тяжелых БТР, военный грузовик и командирскую машину с рацией, — фактически, два взвода численностью в 66 файа, причем у них не было гранат, так как присланная им партия стала причиной нескольких несчастных случаев. В банде было уже примерно семьдесят мятежников с несколькими базуками и результатом засады стала бойня. Вся техника была сожжена, ранен 31 файа и убито 14, в том числе все командиры. Потерь у повстанцев вновь не было, но вскоре уже весь батальон первого истребительного отряда окружил их в их лесном лагере и полностью уничтожил, сам потеряв 30 бойцов.

А всего семь дней назад отряд из 90 повстанцев атаковал аэродром в Сире, убив 15 солдат Внутренней Армии и уничтожив один легкий истребитель «Футура». Вскоре после этого присланные из Товии беспилотные самолеты выследили их и батальону истребителей — более пятисот файа — удалось окружить его. После двух часов ожесточеннейшего боя, в котором погибло сорок файа и тринадцать повстанцев, остальные прорвали кольцо окружения и начали отходить, то и дело устраивая засады. В конце концов файа, утомленные тяжелым переходом и понесшие большие потери, прекратили преследование.

Переговоры тоже не принесли особых результатов — до сих пор самым крупным достижением Талу было соглашение о культурном обмене: две сотни юных файа погрузили в автобусы и свозили на экскурсию в Хонахт.

Талу имел возможность наблюдать множество широко открытых глаз и разинутых ртов — а когда экскурсия кончилась, он не досчитался четырех подопечных: им так понравилось, что они решили остаться. С разоружением же так ничего и не вышло — ССГ ни на пядь не собирался уступать Фамайа. Маоней искренне надеялся, что данная поездка была последней — скоро конец его унылым обязанностям и возвращение в любимую Товию. С каждым днем он все острее ощущал, как ему не хватает этого величественного города, так не похожего на остальные, его изобилия веселой молодежи и огромных зданий.