Война в толпе

Я всегда много внимания уделял пропаганде. Современные войны — это вооруженные политические демонстрации. И демонстративный момент в них не менее важен, чем собственно момент применения оружия. Вообще, пропаганда срабатывает тогда, когда люди ходят по колено в пропаганде. Но, когда на это недостаёт средств, оружием пролетариата есть скандал. Между прочим, качественный скандал не такое уже и легкое дело. На Западе стоит заявить, что министр крадет — и это уже скандал. У нас на такое никто не обратит внимания. Скорее удивит противоположное заявление. Как-то нам попала в руки копия медицинской карты министра юстиции, из которой вытекало, что он ВИЧ-ИНФИЦИРОВАН (по дате — один из первых в Украине). К тому же, инфицирование произошло, как следовало из бумаг, в результате гомосексуального контакта. С большим удовольствием мы поделились своим маленьким открытием с депутатами Верховного Совета, с чиновниками кабинета министров и администрации президента. Вы думаете это вызвало скандал? Ни в коем случае! Наверно, у них там много таких. Современного человека не пробьешь сексуальными извращениями, моральными недостатками, несправедливостью. Единственное, что способно волновать подсознание — это обыгрывание угрозы прямого насилия.

Люди должны бояться Пифагора, чтобы интересоваться им. Существует только то, что убивает. Наша просветительская миссия состоит в том, чтобы объяснить: абстракции агрессивны. Когда говорят про духовность, воображают васильки, а это — пожары. Любая философия заканчивается химией. Хотя Бы из этого ею нужно интересоваться.

В 1992 г. мне нужно было донести свою точку зрения до крымчан. Это можно было осуществить при помощи серьезной компании в средствах массовой информации. Но, во-первых, у нас их не было, а во-вторых, люди отторгают новую информацию. Ее не так уже и легко навязать. Я опубликовал заявление, которое состояла всего из одного предложения: «Крым будет украинским, или безлюдным». Прошло шесть лет, в Крыму эти слова помнят все.

Командиром абхазского подразделения я назначил Валерия Бобровича («Устима»). В минувшем флотский офицер, воевал во Вьетнаме. Однажды я заметил, что каждый человек имеет такой небольшой промежуток жизни, когда она отращивает глаза, которыми будет смотреть на себя в дальнейшем. У многих эти глаза отрастают под влиянием одной-двух книжек, прочитанных в юности. Устим смотрел на себя глазами авторов и героев литературы про УПА. Это специфическая пропагандистская эмигрантская литература, написанная преимущественно в пятидесятых годах участниками событий. Под влиянием гнетущей эмигрантской действительности они романтизировали войну. Правда, там было что романтизировать.

Наше подразделение должно было действовать сначала в составе батальона морской пехоты, который был сформирован одной небольшой грузинской партией. Перед отправкой наших первых людей в Грузию, меня попросили зайти в центральный офис СБУ на Владимирской улице. Там я имел беседу с двумя зампредами, которые уговаривали меня не встревать в войну. Они сообщили мне, что Украина подписала какую-то международную конвенцию о борьбе с наёмничеством. Мне было скучно. Вероятно, им был нужен факт проведения профилактической беседы, чтобы подтвердить, что они бдят в пределах действующего законодательства.

Я вылетал из аэропорта «Борисполь». С собою я вез два десятка унсовцев, чтобы дополнить наше подразделение. Перед отлётом я узнал, что наши в Абхазии уже прошли тяжелые бои и потеряли двоих убитыми.

ГЛАВА 4. АБХАЗИЯ Э П О П Е Я «А Р Г О»

Валерий Бобрович (Устим)

Был ли первый законно избранный демократический президент независимой республики Грузия батоно Звиад Гамсахурдиа кровавым тираном, мне, доподлинно, неизвестно. Отношения населения к событиям зимы 1992/93 гг., как нельзя более ярко иллюстрирует рассказ Моего грузинского коллеги. Когда во время боев на проспекте Руставели в одном из гастрономов выбило витрину, а грабить там уже было нечего, жители установили в проеме стулья, и с этого подиума, как в кино, с любопытством взирали на происходящее. Иногда кто-нибудь из зрителей падал сраженный случайным осколком, тогда его место занимал следующий.

К весне 1993 г. последовала и грузинская военная экспедиция против Абхазии. Целью было перекрыть границу с Россией. Двинулись на трех десантных баржах. На одной — в качестве огневого средства была установлена БМП. Экспедиция готовилась и отправлялась в обстановке строгой секретности. Каково же было негодование бойцов когда поймав с помощью радиоприёмника волну тбилиского телевидения они услышали репортаж о себе и победную реляцию об окончании предприятия, которое едва успело начаться. Где-то на широте Гудауты, конвой был остановлен российским сторожевиком и повернул к берегу. На пляж десантники высаживались уже под пулеметным огнем.