Война в толпе

Дорога закончилась. Далее можно было ехать только верхом. Перед нами была отдельная сакля, что прилепилась к склону горы. Хозяин держал много овец и коров. Коровы, как коты, оживленно лазили по вертикальным склонам. Я не ожидал в них таких способностей.

Тем временем Мхедрионовцы за какие-то копейки купили у хозяина барана. Через две с половиной минуты он превратился в заботливо порезанные куски мяса. Я дольше нарезаю одну луковицу.

Мы расспрашивали о возможной дороге через перевалы, старались договориться о конях и, в конце концов возвратились назад. Ни тогда, ни во время войны, нам так и не удалось ни одного раза пройти через перевалы. Может ли быть что-то вульгарнее, чем ездить на войну автобусом?

Мы сели в набитый кистинцами и их шмотками автобус, и поехали в Грозный. Мы сидели сзади, заваленные вещами. На каждом посту водитель платил деньги. За деньги мы проехали без досмотра через российскую таможню и пограничников.

Мы прибыли в Грозный на другой день после первой попытки его взятия так называемой оппозицией. Возле Рескома (президентского дворца) уже несколько дней митинговало несколько тысяч вооруженного народа. Я разговорился с часовым в прихожей Дудаева. Он был уставший и хотел спать. Его не было кем заменить. Видно было, что каждый достал с серванта свой наилучший пулемет и вышел сюда как на сцену. Каждый словно смотрел на себя сбоку и ужасно гордился собою. Внешний вид, выправка очень много значили для них. Ради красивого жеста можно было и умереть. Чеченцы сильно отличаются от других кавказцев. Они преимущественно флегматики, немногословны. Многие некавказской внешности, светловолосые. Видно, что сильно много намешано. Чечня — это Швейцария XIV ст. Та же самая публика. Через пятьсот лет это будет финансовая столица, если финансы все еще будут в моде. Здесь, как и везде, на революции желало погреться много тараканов. «Парламент — пятая нога в телеге чеченской революции», сказал как-то Джохар Дудаев и разогнал его. Как выяснилось позже — это был рациональный шаг. Когда началась война, всех народолюбцев и демократов, как будто ветром сдуло. По окончании — они объявились, чтобы попроситься в правительство.

С 1991 г. Чечня жила и воевала по Бакунину. Там не существовало государства и не сильно много людей страдало от этого (от наличия государства обычно страдает больше). Для того, чтобы успешно жить и побеждать по Бакунину, необходимо, чтобы нация состояла из бакунистов — чрезвычайно энергичных, своевольных, воинственных людей.

Джохар был сильным вождем, который ничем не руководил. Он достойно проявлял себя и во времена нефтяных спекуляций и во времена ракетных обстрелов. Он погиб именно тогда, когда это было необходимо, ни днем позднее. Это делает его большим политиком.

Мы разговаривали с ним в его большом кабинете. Он был невысокого роста, худоват и тонкокостный, в отличие от большинства чеченцев, которые относятся к грациальному типу. «Если начнется война, — сказал он, — миллион моджахедов появятся здесь, чтобы защищать нашу свободу». «Никаких моджахедов не бывает, — ответил я. — В Афганистане все моджахеды (не афганцы) были китайскими инструкторами, Ирак никакие моджахеды не защищали. Советский Союз больше помогал палестинцам, чем все арабские страны вместе взятые, за пять лет армяно-азербайджанского конфликта, никто там не увидел ни одного моджахеда». Следующая война подтвердила эти слова.

Я старался обсудить проблемы обороны и нашего участия в ней с вице-президентом Зелимханом Ендербиевым, однако он тогда еще не верил, что начнется война. Впрочем, я не думаю, что они способны были осуществить какие-нибудь оборонительные приготовления.

В Чечне и Карабахе я видел два абсолютно отличных подхода к организации жизни. И тем не менее оба были эффективными. Это вынудило меня всерьез задуматься.

Билый

Почему вы такие военные?

В декабре 1994 г., когда еще шли бои за Грозный две группы добровольцев из Украины направились в Чечню. Для безопасности и большего успеха предприятия были избраны два маршрута. Один вел из Баку, через Дагестан, другой из Тбилиси, через Абхазию, на предмет чего уже имелись соответственные договоренности командования УНСО с лидерами местных политических партий и членами правительств Грузии и Азербайджана.

В ходе предыдущей деятельности мне удалось наладить контакты с представителями силовых ведомств обоих государств, однако объявляться в местах минувших боев, даже под «официальные» гарантии не улыбалось, и я направил свои стопы к берегам более спокойного, бессточного бассейна, каковым является Каспийское море.