Война в воздухе

– Вы все держите корзину! – распоряжался он. – У меня здесь дама. То ли обморок, то ли сердечный приступ. Одному богу известно, что с ней. Моя фамилия – Баттеридж. Баттеридж моя фамилия. Встаньте все с этой стороны. Я последний раз доверяюсь этому допотопному устройству. Разрывной трос отказал, клапан не сработал. Попадись мне в руки прохвост, который должен был проверить!..

Неожиданно замолчав, он просунул голову между стропами и с оттенком горького упрека произнес:

– Принесите немного коньяку! Хорошего коньяку!

Кто-то пошел за коньяком.

В корзине на скамье-кровати самозабвенно раскинулась пышная блондинка в меховой шубе и большой цветастой шляпе. Голова покоилась на мягкой обивке в углу корзины, веки сомкнуты, рот приоткрыт.

– Дорогая! – прогудел мистер Баттеридж неаристократичным громоподобным голосом. – Мы спасены!

Дама даже не пошевелилась.

– Дорогая! – воскликнул мистер Баттеридж еще громче. – Мы спасены!

Спутница все еще не реагировала.

Тут мистер Баттеридж продемонстрировал свою горячую натуру.

– Если она умерла, – прорычал он низким раскатистым басом, медленно грозя шару кулаком, – если она умерла, я р-разорву небеса, как портянку! Нужно ее вытащить! – воскликнул он, раздувая ноздри от избытка чувств. – Не могу же я позволить, чтобы она окончила жизнь в плетеной корзине размером девять квадратных футов. Она, рожденная для царских дворцов! Держите корзину! Среди вас найдется сильный мужчина, который сможет удержать женщину на руках?

Воздухоплаватель сгреб и поднял даму одним мощным движением.

– Не позволяйте корзине приподняться. В этой даме изрядно весу, и, если ее убрать, корзина сразу станет легче.

Берт подпрыгнул и сел на край корзины. Остальные покрепче взялись за канаты и кольцо.

– Готовы? – спросил мистер Баттеридж.

Он встал на скамью и осторожно приподнял женщину. Затем сел на борт напротив Берта и свесил одну ногу наружу. Ему мешали стропы или еще что-то.

– Кто-нибудь мне поможет? – спросил он. – Вы ее удержите?

В тот момент, когда мистер Баттеридж балансировал на краю корзины с дамой на руках, она вдруг пришла в себя. У нее вырвался пронзительный, душераздирающий крик:

– Альфред! Спаси меня!

Дама пошарила вокруг себя руками и сомкнула их на шее мистера Баттериджа.

Берту показалось, что корзина на мгновение покачнулась, взбрыкнула и крепко его лягнула. Туфли дамы и правая нога мистера Баттериджа описали дугу в воздухе, чтобы исчезнуть по другую сторону борта. Берта охватили противоречивые ощущения, но главным было чувство потери равновесия и страх от столкновения головы с дном скрипучей корзины. Он беспомощно вскинул руки. Стойка на голове более-менее удалась, накладная борода отвалилась, пакля набилась в рот, щека скользнула по стенке с мягкой обивкой. Берт ткнулся носом в мешок с песком. Корзина резко дернулась и замерла.

– Черт бы тебя побрал! – выругался Берт.

Его, наверное, немного оглушило, потому что в ушах шумело, а голоса людей стали тихими и долетали откуда-то издалека – словно эльфы пищали в недрах горы.

Оказалось, что встать на ноги не так-то просто. Берт запутался в одежде, снятой воздухоплавателем, когда тот готовился к приводнению.

– Надо было предупредить, что вы собираетесь накренить корзину! – крикнул Берт наполовину в гневе, наполовину с досадой. Он наконец поднялся, судорожно хватаясь за канаты.

Под ним далеко внизу сверкали синие воды Ла-Манша. Вдалеке, быстро удаляясь, расстилался на солнце словно нарочно выгнутый кем-то пляж с разбросанными там и сям домиками Димчерча. На пляже сгрудилась кучка людей, которых Берт покинул столь неожиданным образом. Грабб в белом балахоне дервиша бегал вдоль линии прибоя. Мистер Баттеридж стоял по колено в воде и что-то надрывно орал. Непростительно покинутая всеми дама сидела с цветастой шляпой на коленях. Весь пляж на востоке и на западе был утыкан людьми-козявками, глядящими вверх. А воздушный шар, освободившись от веса мистера Баттериджа и его дамы, поднимался в небо со скоростью гоночного автомобиля.

– Ничего себе! – воскликнул Берт. – Ну и дела!

Он с вытянутым лицом уставился на удаляющийся пляж. Страха высоты почему-то не ощущалось. Затем, повинуясь смутному побуждению к действию, Берт осмотрел тросики и стропы над головой. «Лучше ничего не трогать, – решил он и опустился на матрас. – Нет, не буду трогать. Но что тогда делать?»

Вскоре Берт опять поднялся и стал смотреть на уходящий из-под ног мир: на белые утесы на востоке, болота на западе, широкие низины и пустоши, едва различимые города, гавани, реки и ленты дорог, корабли, множество кораблей, их палубы и короткие из-за вида сверху трубы на фоне безбрежного моря, гигантский монорельсовый мост, перекинутый через пролив от Фолкстона до Булони, – пока картину наконец не заслонили сначала первые небольшие обрывки, а затем сплошная пелена облаков. Берт не чувствовал головокружения и даже не очень испугался, скорее пребывал в совершенном изумлении.

Глава III. Воздушный шар

1