Война ведьмы

– Я не похож на отца? – Ярость Альстера не уступала гневу Пинорра. – И ты думаешь, что твои слова меня оскорбляют? – Альстер рассмеялся. – Мы со стариком похожи гораздо больше, чем ты можешь себе представить, шаман. Был ли ты рядом со мной, когда отец едва не изувечил меня после поражения в тренировочном поединке с сыном Зинбати? Бинтовал ли ты мне ребра после множества других побоев? Знал ли про ожоги, гноившиеся на моих руках в течение целой луны? – Альстер указал на дверь. – За этой дверью лица хорошо знакомых тебе людей очень сильно менялись, Пинорр. Только мне довелось видеть истинное лицо отца, которое он успешно скрывал от всей команды.

Пинорр даже споткнулся, услышав такую ложь.

– Как ты смеешь осквернять память своего отца!

– Ты всегда был слеп, шаман. И хотя ты наделен даром чувствовать море, сердце моего отца оставалось для тебя тайной. – Альстер прищурился. – Или ты боялся заглянуть поглубже? Быть может, ты подозревал, что может таиться в его душе, но не хотел потерять умелого вождя?

Пинорр остановился. Ему было нечего возразить – старый шкипер очень жестко обращался с младшим сыном. Но Пинорру не приходило в голову, что Альстер затаил на отца такую глубокую обиду.

– Но твой брат?..

– Каст? – презрительно фыркнул Альстер. – Ублюдок сбежал еще до того, как началось самое худшее, предоставив мне в одиночку выносить ярость отца. – Неожиданно гнев Альстера погас, словно задутая свеча. – Я никогда его за это не прощу.

Пинорр почувствовал, что и его гнев уже не так силен.

– Правду ты говоришь или нет, но это не дает тебе права обращать жестокость отца против моей семьи!

Альстер продолжал смотреть в глаза Пинорра.

– У тебя была возможность остановить отца. Он бы прислушался к твоему мнению, Пинорр. – Голос Альстера дрогнул, но потом вновь обрел твердость. – Однако ты искал славу за далекими горизонтами и не хотел видеть зло, притаившееся рядом с тобой. Так что не жди от меня сочувствия. – Альстер повернулся и потянулся к своему поясу с мечом.

Ошеломленный Пинорр лишь молча смотрел, как Альстер обнажает оружие.

– Я больше не позволю тебе не замечать зла, жившего в моем отце. – Альстер повернулся к Пинорру. – Его создание стоит перед тобой. – И с этими словами он сделал выпад.

Пинорр едва успел поднять свой меч. Сталь ударила о сталь. К счастью, рукой Альстера руководил гнев, а не умение. И все же Пинорру пришлось отступить. Шкипер был сильнее и моложе. Только прежний инстинкт воина помогал Пинорру уходить от атак Альстера.

Пинорр сражался отчаянно. Однако огонь гнева, еще недавно горевший в его крови, угасал. Как он мог порицать человека, характер которого выкован при его участии? Пинорр отступал. Его левая нога скользнула по брошенной косе Джабиба. Пинорр упал, и меч выскользнул из его руки.

Альстер стоял над ним, высоко подняв клинок. Глаза шкипера покраснели от ярости, дыхание стало частым и прерывистым.

Пинорр привстал на колени, чтобы взглянуть в глаза своей смерти.

Альстер посмотрел ему в лицо.

– Тебе бы следовало услышать мои крики, шаман.

Пинорр коротко кивнул.

– Ты прав, Альстер. Я сожалею.

Гнев на лице молодого воина исчез, уступив место смущению. Его рука с занесенным мечом задрожала.

Пинорр гордо поднял голову и спокойно добавил:

– Но я не твой отец, Альстер.

Шкипер покачал головой и отступил. Потом он нахмурился и опустил взгляд.

– Я знаю, что ты не мой отец…

– Еще не поздно исправить то, что он натворил. – Пинорр увидел боль в глазах Альстера. – Я могу помочь.

Альстер презрительно рассмеялся и указал на лежащий на полу окровавленный меч Пинорра.

– Ты думаешь, что можешь мне помочь? Если бы ты знал все, то проклял бы меня так же решительно, как это сделал отец во время одного из приступов ярости.

– Я не стану этого делать, – искренне сказал Пинорр. Он все еще пытался достучаться до сердца Альстера – не для того, чтобы спасти свою жизнь, он надеялся сохранить то хорошее, что осталось в молодом воине. – Ты позволишь мне попробовать?

Альстер немного опустил меч и прищурился.

– Ты знаешь, как погиб твой сын, отец Шишон?

Пинорр вздрогнул. Альстер коснулся раны, которая так полностью и не зажила.

– Он… погиб во время сражения с куртишами. Топор раскроил ему череп. – Пинорру не хотелось об этом вспоминать. Черный голубь принес эту весть с далекого побережья, как раз в тот момент, когда начались роды у жены его сына. Когда женщина узнала о смерти мужа, что-то в ней сломалось. По бедрам потекла кровь. Очень скоро она умерла, едва не забрав с собой дочь. – П-почему ты спрашиваешь, Альстер?

Альстер наклонился поближе к Пинорру.

– Удар топором нанес я.

Глаза Пинорра широко раскрылись.

– Нет!

Альстер ухмыльнулся.

– Все было очень просто. Я сделал это без колебаний. Во время схватки на борту «Сломанного клыка» мы оказались вдвоем с твоим сыном. Он повернулся ко мне, от его залитого кровью лица исходил свет, в глазах горел огонь битвы. И я не смог перенести его улыбки – гордой, хвастливой. Мой топор раскроил его череп. Но улыбка не сошла с его губ, даже когда он падал.

Пинорр не сумел скрыть ужас.

– Как… как ты мог?

Альстер наклонился еще ближе.