Война, выживание и власть

Девушка в ужасе замотала головой. Не обращая на это внимание, Александр за волосы уложил её на стол, задрал вверх юбку и грубо овладел ей. Закончив, он застегнул штаны и задумчиво заметил:

— Может их хоть опаивать чем. Такая молодая, а сухая как старуха. Калач, напоите её сперва бренди. И не усердствуйте.

Он подошел сперва к Царёву и с улыбкой заметил:

— Ярость. Лицо покраснело. Вены вздулись, верёвками вон руки перетянул. Ярость — это хорошо. Война любит ярость.

— Я вас всех убью, — прошипел Олег, — А тебя особенно медленно и жестоко. Как вы говорите, через три дня после обмена Тар объявляет вам войну до смерти.

— Тар, — повторил Александр, словно пробуя это слово на языке, — Мифический воин, не знающий поражения. Помнится его победила женщина — Тара. Хорошо, мы принимаем вызов.

Теперь Царёв был уверен, что выберется отсюда живым. Он объявил войну от лица крепости. По странным законам Черного Солнца военачальник может быть убит только среди собственных воинов. А это значит, что они обязаны обеспечить его возврат в Тар. Иначе их война будет бесчестной.

Уже вечером в хижину вошли шесть боевиков. Они отвязали его и привязали снова, но уже полулежа. Проверив все узлы, четверо ушли, а двое остались в нескольких шагах от него. С ним начали обращаться как с ценным пленным. В дом вошла девушка в одной юбке. В руках, прикрывая обнаженную грудь, она несла поднос с едой. Смущаясь, она поставила его рядом с ним и начала кормить его с рук. После еды в кружке оказался бренди. Царёв хотел отказаться, но она умоляюще посмотрела на него, и он выпил.

Сдвинув поднос в сторону, она оседлала его и начала расстегивать его штаны.

— Не надо, — резко сказал Олег.

— Пожалуйста, комендант, — из её глаз потекли слёзы.

— Знаешь, кто я? — удивился Царёв.

— Вас все в Кэмпсе знали, — ответила она, — Прошу вас. Лучше вы один, чем трое сразу каждый день.

Олег округлил глаза.

— Чем больше девушек, тем проще нам. Но пока все еще до троих на одну.

— Не разговаривать! — гаркнула охрана.

Она впустила его в себя и, кажется, на время забыла весь этот пережитый ужас, и даже про две пары глаз, наблюдающих за ними.

— Понравилась, — спросила охрана, когда они закончили.

— Скажите, да, — умоляюще глядя на него, прошептала она.

— Да, — громко ответил Олег.

— А то можем поменять, — охрана громко расхохоталась, — Всё, вали отсюда!

Девушка, опустив голову, вышла из хижины. Охрана на Олега внимания уже не обращала. Он попробовал достать верёвки — не получилось. С сожалением Царёв вспомнил, что не пошел в свое время на спецобучение, тогда это ему показалось лишним. Он оставил попытки освободиться и решил выспаться.

Олег проснулся рано утром, сильно болели руки, от долгого положения за спиной они затекли. Он сел и немного пошевелил ими, большой свободы верёвка не давала, но хоть чуть-чуть разогнать кровь по венам получилось.

— Он проснулся, — услышал Царёв радостный женский голос. К нему подошла Ирина Ленина — самая известная телеведущая Земли, не звезда, а суперзвезда. На ней был ярко-красный брючный костюм и белые туфли. Темные волосы безупречно уложены. На лице радость.

Царёв невольно зажмурился и снова открыл глаза — нет, вроде не галлюцинация.

— Я так понимаю, — начал он, — вы здесь не пленница.

Ирина звонко рассмеялась.

— О, нет, — ответила она, — Моя любовь — царь, а я его царица. С тех пор как Старый Волк покинул нас.

— Как же ты такое допускаешь?! — в его голосе появилась ярость, — Что они с женщинами творят…

— Царица может быть только одна, — ответила она неожиданно ледяным голосом.

— Старый Волк нас предал, — к ней подошёл Александр, они страстно поцеловались, — Это он тебе рассказал про груз?

— А может это ты предал Черное Солнце, — ответил ему Олег.

Александр ничего не ответил, а лишь с удивлением смотрел на своего пленника.

— Как бы я ни относился к Черному Солнцу раньше, — продолжил он, — То, что вы вытворяете сейчас — верх жестокости. Это никак не соотносится с идеей развития. Вы же сами воевали с Братством Солнца, когда они пытались помешать нам спастись. Теперь вы уничтожаете человечество. Вы не подстегиваете, вы убиваете.

Александр улыбнулся и мягким голосом ответил:

— Меня волнует только власть, моя власть. Хочешь развиваться — развивайся, но потом приду я и установлю свой порядок. К тому же, согласись, такой враг как я, заставляет быть в тонусе.

Он повернулся к Ирине и снова поцеловал её.

— Дорогая, — сказал он, продолжая её обнимать, — Наша докторша сделала чудесный напиток для рабынь, просто волшебный.

— Какой еще, — она с возмущением вырвалась из его объятий.

— Не ругайся, — сказал Александр, — Мне надоело, что они мрут. Напиток их возбуждает и они не сопротивляются, даже довольны остаются.

— Я на ней его проверю! — со злобой сказала Ирина.

— Нет, дорогая, — нежно возразил Александр, — Она врач и она нам нужна, других нет.

— Тогда я хочу его, — она капризно надула губки и показала на Олега.

— Только не калечить, — со вздохом согласился Александр.