Война за империю (СИ)

— Нет. Уже нет. Думаю, в Лондоне. В назначенный час подойдешь к указанному месту, это будет парк или сквер. Я буду там с шахматной доской, сейчас уличная игра очень популярна среди таких перечников как я. Вместе со списком выучишь партию Бендерович — Монофтальм, Мюнхен, двадцать седьмой. Ее и разыграем, вроде как тренировка этюда. Со всем общением мы должны уложиться ровно в двадцать минут. Так что отбирайте только самые важные вопросы и кандидатуры. На этом все. Теперь второй вопрос.

— Мне нужен контакт с ирландскими 'патриотами'. Хороший, проверенный, надежный контакт. Без посредников, прямо на Ангуса Галлоуэя.

Отшельник был профессионалом с большим стажем и огромным опытом, он сдержал удивление. Но Шейн слишком давно и хорошо знал собеседника, чтобы понять и оценить его изумления.

— Я поражен, — сказал, наконец, после долгой паузы, разведчик. — Питер, мальчик мой, ты лишился ума? Ты понимаешь, о чем просишь? Любое подполье всегда нашпиговано агентами и провокаторами как сыр дырками. Особенно ирландское, особенно сейчас. Даже если бы меня интересовали ирландцы, я бы сторонился их как огня. Тем более 'Безумный Ангус', да его ищут еще более старательно, чем меня. Забудь. У меня нет таких контактов, а если бы и был, я бы тебе его не дал. Ты не мой родной племянник и мне, в сущности, нет до тебя дела. Но я все еще надеюсь со временем вернуться домой и совершенно не хочу объяснять брату, почему его приемного сына прирезали в тихом углу. Или навечно заперли в подвале контрразведки.

Шейн помолчал. Минуту, другую. Отшельник терпеливо ждал.

— Дядя, — тихо сказал, наконец, Шейн. — Дядя Джей, давай по-родственному?..

— Сорванец и дурак…

Отшельник словно сбросил маску сдержанного и конспиративного резидента, теперь перед Шейном сидел еще не очень старый, но очень уставший человек.

— Говори уж. По-родственному. Что скажешь мне, со мной и умрет.

— Дядя, ты видел сводки, ты их сам и собирал. Британцы держатся, хорошо отбиваются, но пока еще ничего не определено. Им нужна помощь, но Ходсон торгует и с красными и с империей. А положение осложняется еще и тем, что нам приходится действовать через голову президента и официальных органов. Да что я говорю, ты и так все знаешь. Ходсон готов отдать Остров красным.

Отшельник кивнул, молча, внимательно.

— У британцев неплохие шансы, — продолжал Шейн. — Они очень хорошо разыграли свои преимущества, но все же следует принимать во внимание, что Остров может и проиграть. Для этого и существует 'Протокол', на самый крайний случай, чтобы извлечь хоть немного пользы из английского поражения. И для этого же мне нужен выход на ирландцев и Галлоуэя. На случай, если Британия будет оккупирована и понадобится разворачивать подпольное сопротивление красным захватчикам.

— 'Синий кабинет' бежит впереди паровоза. Британцы эффективно защищаются, а коммунисты ломают зубы об их систему противовоздушной обороны и не могут сбросить с шеи петлю континентальной блокады.

— 'Синий кабинет' думает наперед и готовится к любому развитию событий. А большевики еще не выложили все козыри.

Отшельник криво усмехнулся.

— Думаешь, я испытаю жалость от твоей родственной откровенности? Вывернусь наизнанку, чтобы добыть тебе контакт?

Шейн молчал.

— Хорошо, я помогу, — криво усмехнулся Отшельник. — Но не сейчас, — он предупреждающе поднял ладонь, обрывая готовые сорваться с уст Шейна слова. — Мне нужно проверить прежние связи, я уже давно держусь подальше от всех этих 'освободительных движений', слишком опасно. Подождешь, целее будешь.

За окном разнеслась пронзительная трель свистка полисмена, собеседники одновременно вскинули головы, насторожились в молчании. Свист повторился почти под самым окном, ударив по нервам как пилой. Послышался топот ног, кто-то быстро пробежал, свист повторился вновь, уже удаляясь.

— Воришки… — буркнул Отшельник.

— Это хорошие связи? — для порядка спросил Шейн, уже заранее зная ответ.

— Шутишь? С ирландцами хороших контактов нет. А если кто-то скажет, что у него есть, убей его на месте и беги без оглядки, — совершенно серьезно посоветовал Отшельник. — Потому что это говорит провокатор. В любом случае, в любых отношениях с ирландским подпольем девять шансов из десяти, что тебя или убьют сами 'картофельники', или возьмут англичане. Я поищу людей, которые смогут хотя бы передать твою просьбу по адресу. Дальше все в твоих руках. Если с тобой захотят говорить, если ты сумеешь быть очень убедительным… В общем, это все, чем я могу помочь.

— Понимаю. Не совсем то, чего я ожидал, но спасибо, — сердечно сказал Шейн.

— Благодарить будешь после. Если сможешь. Это все?

— Да, все.

— Я выхожу первый. Если куда-то собрался, выжди не меньше четверти часа. Я уведомлю о новой встрече, как договорились. И… Привет моему брату. Я помню Дайманта и надеюсь увидеть. Мой… гонорар за консультацию передашь как обычно, знаешь, куда. Оплата на этот раз двойная, наценка на риск.

— Сделаю, — серьезно пообещал Шейн. — Все как оговорено.

Глава 20

Февраль 1944 года