Война за мир

Рассказывать девушке о дли-и-инном перечне врагов своей Школы я не стал. Как не стал напоминать ей о том, что магия — это тоже оружие, а значит и это направление доступно для изучения, ведь помимо школ боевых искусств существуют и магические школы, — путь, по которому пошла Мария. И совершенно излишне заявлять о том, что некая школа совмещает оба эти пути. Наверняка таких хитрецов крайне немного, а значит, мою Школу окажется возможным вычислить. Также я умолчал, что мой Наставник перемешал и упорядочил все мои системные навыки, касающиеся боевой подготовки. Что-то безжалостно из них выбросив, а что-то дополнив, дабы все эти знания и умения со временем могли успешно и непротиворечиво развиваться, становясь частью уникальной и величественной надстройки на массивном комплексе Фундамента Школы.

Продолжить разговор нам не дали. Внутрь заскочил мой оруженосец — Итен, сходу начав торопливо докладывать о приближении командиров наших союзников.

Глава 6. Брат Риккардо или Deus Vult

Полон верой и любовью,

Верен набожной мечте,

Ave, Mater Dei кровью

Написал он на щите.

(А. С. Пушкин «Легенда»)1

1 воздерживаясь от критики отдельных пушкинистов, проведших большую работу по анализу данного стихотворения А. С. Пушкина, хочу заявить собственное мнение: я считаю, что истоки вдохновения поэта в данном случае следует искать в реальной истории, а не в художественных произведениях западных авторов.

(примечание автора)

— Брат Риккардо Серджио Конти, туркополье. Но вы можете обращаться ко мне как все — просто брат Риккардо.

Я ударил себя в грудь, отвечая на приветствие, и уважительно склонил голову. А сам в этот момент как мог стремительно обдумывал ситуацию. При первом знакомстве очень важно не только правильно подать себя, но и не ошибиться в статусе собеседника.

Седой тамплиер представился туркополье. Это предпоследняя — десятая — ступень в иерархии их ордена, ниже которой стоят лишь оруженосцы и служители. Но было бы грубой ошибкой считать эту должность незначительной. В военное время, как сейчас, туркополье командует не только наёмниками-туркополами из числа мирян, но и братьями-сержантами. Порой на эту должность назначают именно одного из сержантов, однако плащ стоящего напротив меня тамплиера был белым. Да и названное имя, и манера речи выдавали лицо благородного происхождения. Так что передо мной, скорее всего полноправный брат Ордена, рыцарь. Но не обязательно, так как если брат по каким-либо причинам хочет скрыть своё происхождение или титул, то из уважения к его достоинству кастелян имеет право выдать ему плащ белого цвета, даже если тот выбрал должность простого служителя. Конечно, подобное встречается крайне редко, но иногда всё-таки случается, — не стоит недооценивать популярности рыцарских орденов в среде знати. К тому же, порой здоровье или какой физический изъян или увечье препятствуют рыцарю продолжить своё служение на стезе воина. Впрочем, передо мной явно не такой случай. Да и кольчуга на стоящем напротив тамплиере длинная, с длинными рукавами и более густого плетения, чем на его спутнике, плюс кольчужные чулки, наручи и поножи… Слишком богато для всего лишь сержанта, а значит передо мной всё-таки рыцарь.

За короткие мгновения, пока я всё это мысленно обдумывал, остро пахнущий конским потом и кровью тамплиер устало обернулся и представил своего спутника.

— Брат Жан, сержант.

Я перевёл взгляд. Звание брата-сержанта, и прилагающийся к нему чёрный плащ с алым крестом, весьма высоко, хоть и даётся простолюдинам. Собственно это верхний предел для человека неблагородного происхождения, которого он может достичь в Ордене. Во внутренней иерархии Дома оно лишь на одну ступень уступает званию полноправного брата, то есть рыцаря.

Тоже сухой, жилистый, лицо выветренное, с потрескавшимися губами, глаза карие, волосы черные, вьющиеся, выгоревшие на солнце. Облачён в кольчугу редкого плетения, с короткими рукавами. Чулков нет, но это и понятно. Зато есть наручи и поножи, что у сержантов встречается далеко не всегда. Выглядит моложе своего спутника, но всё равно много старше меня, — лет тридцати, пожалуй. Вполне возможно, что это с ним мы виделись в бою, но точно не скажу — не разглядел.

Не задумываясь, повторяю удар сжатым кулаком в грудь, и склоняю голову уже перед ним, из уважения к его достоинству как монаха, как воина и как человека, старше меня самого. Представляюсь обоим.