Война за веру

С другой стороны, там определенно говорилось: такие особи от чужаков фамильярности не терпят и максимум не трогают членов семьи хозяина. Более того, они от тех не всегда еду принимают. Светлая совершенно спокойно кормила Карка с ладони, а ворон хоть и не лез под руку, однако клювом не долбил и пищу спокойно брал. Либо что-то не так с источником, либо с ней. Прямо ведь не спросишь, легко дождаться от Бирюка кулаком в лоб, если любопытство не понравится. Он совершенно спокойно мог беседовать с низшим по положению, но вот стоило заикнуться о Спутниках, как доброжелательность сразу улетучивалась. Нечто тайное или религиозное с ними связано, и обсуждать это не хотят. А может, и то, и другое одновременно.

— Ты что делаешь? — спросил изумленно Стоппер, подняв полог и заглянув в фургон.

Девочка уверенно разматывала повязку на ноге Бирюка, небрежно отогнав возмущенного Карка. Удивительно, но тот орал, не приближаясь и не пытаясь мешать дальнейшим действиям. Бирюк уже давно не реагировал на окружающее, после операции пребывая в горячечном бреду. Похоже, дела обстоят плохо, и если в ближайшее время не очнется, придется отрезать ногу. Дело даже не в мясе, повреждена кость, и никто не возьмется вылечить.

Она понюхала повязку и покачала головой. Осторожно наложила мазь, содержащуюся в специальной коробочке. Стоппер еще в Малаке кое-что прикупил и очень подробно объяснил про использование. Потом снова перевязала и положила мокрую тряпку осторожно на лоб раненого.

— Не волнуйтесь, — пробурчал Стоппер. — Бирюк обещал, и остальные поддержат. До Хетара доберемся. Там видно будет. — Он провел по лицу рукой. — Устал. Ужин будет — позовете.

— Ему можно верить, — сказал Писарь негромко, когда парень удалился к фургонам и прилег, завернувшись в одеяло.

— Если Бирюк умрет, — сказала тихо Матушка, — здесь слишком много ценностей. Стопперу не отбиться.

— Понимаешь, — объяснил Илак, — его не зря взяли с собой. Своими рассказами и умением драться, готовностью учиться он понравился. Не знаю, всем ли, но некоторым из почтарей — точно. Даже трофеями поделились. Выходит, признали равным. А мавретанцы очень странные люди, с нашей точки зрения. Для них данное слово нужно выполнять независимо от причины. Даже если оно тебе во вред и ты дал клятву по незнанию.

— Они высоко ценят честь, — пробурчала Матушка.

— Ага, потерять лицо прилюдно ужасно. Потому и врага примут по законам гостеприимства и станут защищать его. Тем не менее не надо все ж считать дураками. Иногда обещания можно обойти. Ты слышишь одно, а он имеет в виду совсем иное.

— Это как?

— Как раз такое проще всего. Надо просто научиться играть словами. «Сдавайся, мы отпустим тебя живым». Вовсе не означает целым. Или на коне. Разденут догола и помахают на прощанье рукой. В иных местах сертана точно такая же смерть, только оттянутая и заметно более жестокая.

— Утешил, — без выражения сказала Матушка, помешивая в котелке.

— Просто надо четко обговаривать условия. Верхом, с оружием, водой и прочее. Естественно, местные такие тонкости с молоком матери выучили и легко не вляпаются.

— А не легко?

— Всякое бывает, — честно сказал Писарь.

Утверждать нечто определенно он бы не взялся. Все ж знал все из книг, а это через третьи руки выходит. Иногда обычный пересказ слухов, еще и искаженный.

— Согласно легенде, один из предводителей Аза, проживавший на Большой гряде, имел трех жен и ни одного сына. Причем девочки исправно рождались, но наследник отсутствовал. В среде соплеменников пошли разговоры, что боги почему-то невзлюбили его. Богатство некому передать и род прервется. Стали прилюдно жалеть и за глаза посмеиваться. Уважение упало и все такое. И тогда он публично поклялся, что если будет у него семь сыновей, то одного принесет в жертву.

Светлая внутри фургона, но у борта рассмеялась. Мать посмотрела на нее с неодобрением.

— Вот теперь я понимаю, — объяснила девочка, отдышавшись, — как обходить клятвы. Пообещать богам за нечто огромное и невозможное. Раз уж много лет не случалось с разными женами надежды с куцый хвостик. Риск минимальный. А вдруг поможет и парочка родится?

— Правильно. Только боги или судьба умеют обходить сильно хитрых. Как по заказу, начали рождаться сыновья один за другим. Мало того, они не болели и в стычках с другими племенами не получали даже ранений. Ну и пришел день, когда родился седьмой. Не хочется, а выполнять надо, ведь если боги вмешались раз, могут и второй, лишив его уже подросших детей. Поскольку каждого жалко, он решил бросить жребий, которого на алтарь положить. Как положено примерным сыновьям, они дружно согласились участвовать…

Матушка странно булькнула, уставившись на рассказчика. Вот это уже мало походило на смех. Ошеломление.

— Зачем ставить в известность и давать подобный выбор?

— Легенда, — пояснил Писарь. — В принципе, отец в своем праве, пока дети не становятся взрослыми. Он имеет право убить любого и ни перед кем отвечать не станет. Разве собственная жена может возмутиться. Ну, раз такое выкинул, сильно ли ее мнение интересно.

— И такое бывает?