Война за Врата

Смолкли все звуки и сигналы, подаваемые неведомыми воинами, и народ славного города Тунуз стал выбегать из своих домов. Горожане метались по торжищу, ближним улицам и переулкам в надежде найти место, где не было этих страшных и непонятных воинов на стальных машинах.

Некоторые храбрецы кричали:

— К оружию, народ Тунуза! Отобьем арсенал!

Другие же вопили обратное:

— Скорее к воротам! Надо бежать, пока не поздно!

Но было уже поздно. Все городские ворота в количестве пяти были под полным контролем страшных в своей свирепости и дерзости воинов. Все, кто попытался прорваться к ним или к городскому арсеналу, полегли под огнем экспедиционной эскадры, отвечавшей за эти объекты.

Рано утром из Замка Славных Дожей вышли выжившие в ночной бойне слуги и разнесли среди жителей весть, что город захвачен вооруженными силами ССГ, Союза Славянских Государств, под командованием командора фон Кудрявцева. Всем чиновникам, командирам воинских формирований, дожам и иностранным гражданам вместе с послами своих держав предписывалось незамедлительно прибыть на переговоры. Всем остальным надлежало сидеть по домам и не высовываться до особых распоряжений.

В то время когда все влиятельные граждане и гости города собрались на площади перед замком, Ратмир, как и большинство комбатов, находился рядом с командором, а в западном секторе оставил вместо себя Богдана Рыка. Командор был в неплохом настроении и, насвистывая веселый земной мотив, расположился в кресле председателя Совета Дожей, перекинув левую ногу через подлокотник. «Еще бы, — подумал Ратмир, — потерь нет, город с населением в семьдесят тысяч под контролем, и даже минометы с орудиями для вышибания ворот применять не пришлось, можно веселиться».

Недавно назначенный комбатом-1 и стоящий рядом с Кудрявцевым, майор-морпех Пахомов наклонился к нему и сказал:

— Командор, ты сейчас как Гитлер в тридцать девятом.

— С чего это? — удивился Кудрявцев.

— Да я еще на Земле фильм смотрел, так он точно так же после победы над французами сидел и мелодии насвистывал.

— Бывает… — протянул командор.

На площади уже скопилось больше двух сотен человек, а по периметру расположились бойцы первого батальона «Акинака» с оружием на изготовку. Командор встал с кресла, посмотрел на толпу испуганных людей и, достав из кобуры свой «стечкин», выстрелил вверх. Звук выстрела вспугнул окрестных птиц и заставил наиболее впечатлительных согнуть колени.

Командор убрал пистолет обратно в кобуру и, повернувшись к Пахомову, сказал:

— Всегда мечтал так сделать, как в фильмах про Гражданскую. Помнишь такие, майор?

— А то, конечно помню, — ответил Пахомов.

Кудрявцев опять повернулся к собравшимся и начал свою речь:

— Господа негоцианты, город захвачен, и, как вы можете видеть, сопротивление бесполезно. За нападение на территорию Союза Славянских Государств, массовые убийства и разграбление мирных жителей город Тунуз приговаривается к уничтожению. На то, чтобы покинуть его, жителям дается один световой день, сегодняшний. Каждый может вынести за пределы города только то, что поместится в его руках, весом не более пятидесяти килограммов. Тот, кто не покинет город до полуночи, будет уничтожен вместе с ним. Всем иностранным гражданам предлагается покинуть город на нейтральных судах в течение часа.

Некоторые попробовали возмущаться, но парни из оцепления не церемонились и, свернув ударами прикладов несколько челюстей, толпу успокоили. Все собравшиеся на площади разбежалась, а спустя час от причалов отчалили все иностранные суда. Прошел еще один час, и из обреченного Тунуза потянулись первые беженцы.

Вот за этим действом Ратмир наблюдал с особым интересом. Одна из рот его батальона расположилась непосредственно на выходе, заняв наиболее удобные позиции для ведения заградительного огня. Остальные две роты, совместно с одной из романских когорт морской пехоты, стали в полукилометре от города.

План, который предложил Кудрявцев, был необычен и придуман явно не им. Поскольку городская казна и банк, занимающийся субсидиями торговых лордов, были захвачены сразу, то оставались только жители. Вместо того чтобы, как это обычно делается, вламываться в дома и трусить хозяев в поисках нажитого ими добра, была предложена следующая схема. Каждому горожанину разрешалось вынести только пятьдесят килограммов личного имущества, и, естественно, каждый потянул самое ценное, а особо зажиточные так и слуг домашних своим богатством нагрузили. Расположенные на выходах из города блокпосты пропускали не больше двухсот человек за раз каждые пятнадцать минут, а стоящие в поле фильтрационные отряды, соответственно, трусили беженцев на предмет изъятия ценного имущества. Работа закипела, как хорошо отлаженный механизм, и к вечеру все было закончено. Впрочем, это не вызывало удивления. Если земляне еще не имели наметанного на тайники глаза, то те же варяги, переяславцы и морпехи обладали настоящим талантом быстро найти и прибрать действительно стоящую вещь.