Война жреца. Том III. Финал

Почти всю неделю уплаченного постоя в «Кобыле», я просидел в своей комнате, изредка спускаясь вниз поесть и выпить кружечку-другую пива. Постепенно я набирался сил, ко мне возвращалась жреческая и ментальная магия.

Почти все свободное время я тратил на некое подобие медитации, пытаясь провалиться в бездну и попасть в свои чертоги Разума. Это означало бы, что я достаточно окреп для следующего этапа своего плана: раздобыть денег, купить коня и…

А что дальше, я представлял смутно. Вернуться в Клерию? Не думаю, что это будет правильно. Я был крепко повязан с северным королевством, но оно было для меня, как смола для мухи: как только я попадал в юрисдикцию Фотенов, меня засасывал водоворот государственных дел и проблем Кая и Сании. Сейчас же меня тревожило возвращение Лу и причины, по которым брат Итан так легко отпустил меня. Что-то происходило, что-то нехорошее, я это буквально шкурой чувствовал. Но как в этом разобраться?

В итоге я пришел к выводу, что мне нужно убираться с территории бывшего Шаринского Княжества и отправляться на юг, в Токонскую Империю. Первое — там до сих пор стояли храмы и алтари Семерым и я могу попробовать связаться с Софом. К Калите у меня был слишком большой счет, у Пала я был в немилости, а Сидир или Фор… Не думаю, что эти двое вообще обратят на меня внимание. Керму я никогда не молился, а с Георой все было понятно и так: от старшей Пантеона мне следовало бы держаться подальше.

Вместе с жреческой магией стала возвращаться и физическая сила. Все тело ломило, будто бы я активно занимался, но это просто дар Лу восстанавливал мой истерзанный организм, латая дыры и восстанавливая разрушенное жрецами. Уже на третий день в своей комнате кроме медитаций я стал делать простенькие упражнения с собственным весом — пока только на ноги и подъем туловища, а на пятый день, когда к моей железной руке вернулась подвижность, к этому комплексу добавились и отжимания.

Я не был фанатом физкультуры, как не был и сторонником силовых методов решения вопросов. Но сейчас я был как никогда уязвим. Даже в первый год моего нахождения в этом мире я не был в такой опасности, как сейчас. Ведь тогда рядом со мной была Лу, пусть в то время она оберегала меня исключительно как исполнителя договора с Георой. Но тогда же за моей спиной стоял еще молодой и деятельный Кай Фотен, а это — целое государство. Был и Орвист. Сейчас же я находился в социальном вакууме и мог рассчитывать только на себя.

Как там мой старый друг? Граф де Гранж тяжело перенес необходимость уплыть на юг, но почему-то я был уверен, что там, в окружении родни, под присмотром Рисы и вместе с Арваном, он добьется очень многого. А еще у него была в руках книга Софа. Прямо я этого не говорил, но подразумевал, что рано или поздно Орвист воспользуется информацией из талмуда, который я с таким тщанием писал много месяцев. А вспомнить удалось очень и очень многое, и если Орвисту хватит силы и прозорливости использовать хотя бы часть изложенного мной знания во благо, то история этого мира пойдет совершенно по иным рельсам…

Сегодня был шестой день моего пребывания в «Кобыле», так что пришло время провести ревизию финансов и решать, что делать дальше. В моем тощем кошельке осталось полтора десятка серебряных монет, меди не осталось вовсе. А мне еще надо было купить перчатку на правую руку, чтобы скрыть металл от чужих глаз, да заказать чехол для посоха. А это — серьезные траты, минимум пара золотых. Курс шаринской монеты был близок к курсу кло, так что цены я плюс-минус мог прикинуть. Хотя неизвестно, как на ситуацию в Альсефорде повлияла кваттская оккупация и беспредел, что чинили бандиты и наемники по всей западной части павшего государства.

Ни с кем не общаясь во время приема пищи, я все же внимательно слушал, что говорят люди вокруг. Так как это очень часто были служивые, я был в курсе, что на улицах сейчас неспокойно, банды за стенами города совсем потеряли страх, а местная аристократия упорно делала вид, что ничего такого не происходит. Многие жаловались на взлетевшие на еду цены, другие — на потерю работы. Альсефорд пока держался, но мне было отчетливо видно, что эти старые дрожжи скоро уйдут и город, да и все бывшее княжество, ухнет в аналог местных девяностых, если не найдется достаточно уверенного в себе правителя или партии аристократов, которые возьмут ситуацию под контроль. И для начала, хотя бы восстановят законность. Потому что с торговлей сейчас было совсем плохо.

Из этих же разговоров я узнал, что коня купить сейчас непросто. Токонских и восточных лошадей — так тут называли крупные клерийские и паринийские породы — в столице не осталось, а те низкорослые гонгорские животные, что были в наличии у перекупщиков, больше были похожи на тощих ослов, чем на настоящих лошадей. Нет, нормальные ездовые лошади остались у аристократов, но кто же будет продавать свое имущество в подобной ситуации?

— Эй, солдат, что исцелился? — спросила хозяйка, которая по утрам сама разносила заказы.