Война жреца. Том III. Финал

— А какие дружины! Говорю же, позакрывались по поместьям своим и сидят, свои жопы охраняют, аристократы-то наши! Они же как? Вроде и должны защищать людей и земли свои, иначе народ потянется к другим хозяевам, а теперь как? По всей стране такое, а к гонгорцам идти — это совсем беда. Там нравы еще покруче, в момент захолопят, даже не спросят, что тут ты вольный был. Вот и сидят люди, терпят. А что ты сделаешь обученным наемникам? Ну даже вот соберется десяток мужиков, было такое в начале весны. В деревне той даже кузнец был свой, так он копья выковал, что-то они там потренировались, да начали, значит, дороги сами патрулировать, телеги провожать до города.

— И что случилось? — спросил я.

Десятник только махнул рукой и хмуро налил нам еще вина.

— Да порезали их всех ночью, а деревню их сожгли потом, наемники эти. Чтобы прочим неповадно было. Мол, чтобы скотина голову не поднимала…

Выпили, закусили сыром. Через пару минут в сторожку просочился юнец, которого отправили за вином, и поставил на стол еще кувшин и положил небольшой сверток с холодным печеным мясом и хлебом.

— Парням взял? — коротко спросил десятник.

— Конечно, как и велели, командир. Кувшин сюда, кувшин, значит, нам, — ответил парень.

— Не нажритесь там, до пересменки еще часа четыре.

— Да как можно-то, с кувшина? — удивился парень и уже готовился выйти из сторожки.

— Стоять!

— Что такое, командир?

— Ты бы хоть гостя нашего за угощение поблагодарил, это вы ветерана поить должны, а не он вас!

Парень быстро смекнул, что к чему, и коротко, но искренне кивнул мне. Я тоже кивнул парнише в ответ, после чего молодой боец скрылся за дверью, оставив нас наедине с добавкой.

— Тебя как хоть зовут, господин десятник? А то вино пьем, да не знаю, как обратиться.

Стражник только улыбнулся, но представился:

— Раасом меня маменька назвала.

— Антон, — я поднял стакан и мы чокнулись, за знакомство.

В голове уже стало чуть шуметь, но одновременно вино меня расслабило, так что чувствовал я себя сносно. Только пульсирующая боль в отбитом ухе давала о себе знать.

— Скажи мне, десятник Раас, а где приличный ветеран может на постой остановиться? Так, чтобы по миру не пустили?

Десятник хмыкнул в свои усы и после недолгих раздумий ответил:

— Вроде как у меня своячница пару комнат сдает, но обычно бабам, швеям там, да прачкам. Но ты вроде как уже мужчина в нормальном возрасте. Не буйный? Нет? Ну тогда потолкую с ней, может, найдется чего. А пока можешь на «Кобыле» остановиться. Там хозяйка — вдова одна одного из наших, значит. Там и стража часто захаживает, кружечку пропустить, да и вообще порядок какой-никакой. Уж точно никто тебя там, калеку, грабить не начнет, чтобы сапоги крепкие снять.

Этого мне было достаточно. Посидели, потолковали с десятником еще о том, о сем, он пожаловался на проклятых наемников, что натурально занимались уже больше года в этих землях бандитизмом, и не было на них управы, поговорили за прошлые дела. Темы религии я благоразумно не касался, а Раас и не настаивал. Обходили стороной и тему Кватта, который тут, вроде как, и хозяйничал, но по факту — просто разрушил все храмы да поколол алтари, а власть передал местным дворянам, из тех, что не были крепко повязаны родством на Академию и магиков. То есть к власти пришел второй эшелон шаринской аристократии.

Раскланялся с Раасом я, когда солнце уже перевалило за три часа дня. Немного припекало, хотя со стороны реки нет-нет, да и тянуло холодком. Десятник вернулся к делам, а я же отправился искать «Кобылу» — постоялый двор, который посоветовал мне стражник.

Нашлось заведение достаточно быстро. Располагалось оно на второстепенной улице Альсефорда, не слишком далеко от крупной казармы стражи. До управы было не менее получаса ходу — так мне сказал чумазый юнец, у которого я спросил дорогу — но вообще место было достаточно людное.

Конечно, хотелось бы чего-то потише, но я здраво рассудил, что Раас был прав и мне стоило бы остановиться на первое время в месте, которое будет кишеть служивыми. Просто потому что сейчас я был уж слишком легкой добычей. Но это пока ко мне окончательно не вернулись магические силы, то есть еще два-три дня. Потом уж взять меня даже целым отрядом будет ой, как непросто.

На пороге трактира я провел дополнительную ревизию финансов, которые оставил мне брат Итан в качестве подъемных. Два десятка шаринских серебряных, еще горсть меди. Я уже давно не считал деньги, но вроде как этой суммы на неделю-другую мне точно должно хватить. Единственное, у шаринской монеты курс может быть не очень приятным, ведь раньше я имел дело, в основном, с полновесными клерийскими кло.