Воинственные фейри (ЛП)

— Мм, ванна, bella? — мурлыкнул Данте. — Penserai a me mentre sei nuda e bagnata[16]?

— Я не знаю, что это значит, но я знаю, что это непристойно, — она усмехнулась, подошла к нему и провела пальцами по его щеке. — Никому из вас не позволено приходить и портить мне мирное время купания, после того как вы вернетесь.

— Хорошо, мы обещаем, — сказал Юджин, и Габриэль шлепнул его по затылку.

— Ты не часть этого «мы», чувак, — предупредил Леон, обнажив зубы, и было странно видеть его таким защитником. Почему, черт возьми, он выглядел таким счастливым, что я, Данте и Габриэль делят его девушку, в то время как он выглядел готовым убить при мысли о том, что Юджин присоединится к нам? Чем мы отличаемся от него?

— Пока, ребята, — Элис схватила Юджина за руку, и он подмигнул нам, прежде чем она бросила на них звездную пыль, и они исчезли в мгновение ока. Леон вскочил на место, освобожденное Рататуем, и взмахнул в воздухе ладонью с пламенем.

— Ему конец, если он попробует поиграть с ней, — прорычал он.

— Ты действительно думаешь, что Элис не способна выдержать его ухаживания? — усмехнулся Габриэль.

— Правда, — согласился Леон. — Это только подстегивает меня. Нас пятеро, и больше никого. Я убью любого, кто прикоснется к ней, кроме вас, ребята.

— Потому что в этом есть смысл, — заметил я.

— Именно, — согласился он.

— Почему? — я настаивал, потому что, как бы я ни был вовлечен во все это, это казалось странной чертой. Он был близок с Данте до всего этого, но не со мной и Габриэлем, так зачем так стараться, чтобы включить нас, если мысль о Юджине приводит его в бешенство?

— Потому что, — сказал Леон со вздохом, как будто я его утомляю. — Вы, ребята, идеальный вариант для Львиц. А основное число Львиц — три. Вы — лучшие кандидаты, так что у нас уже есть полный набор. Элис наша и все.

— Подожди, блядь, я не твоя Львица, и если три — такое прекрасное число, то почему ты хочешь, чтобы нас было четверо? — потребовал я.

— Элис не Львица, она Лев. Значит, ей нужны три Львицы, — он указал на меня, Данте и Габриэля по очереди, а затем посмотрел на меня.

— А как насчет тебя? — огрызнулся я.

— Я не в счет. Я не Львица, — Леон усмехнулся и покачал головой, хлопнув меня по плечу, словно я был для него просто забавой, а затем повернулся посмотреть на парня, которого я бросил корчиться в агонии на земле.

Я посмотрел на Габриэля и даже на Данте в поисках поддержки, но они только пожали плечами и сосредоточились на парне, которого мы тоже должны были убить. Отлично. Но это все равно было чертовски странно.

Я освободил лежащего на земле ублюдка от гипноза, и он застонал, приходя в себя. Я вскинул ладонь, набросив лозу, которая обвилась вокруг его горла, питаясь его болью. На моем лице появилось мрачное выражение, пока я смотрел, как он задыхается.

— Небесно-голубой… кобальт… сапфир… ооо, лазурный, — ворковал Леон, наблюдая, как он постепенно меняет цвет, стоя у меня за спиной. Он наклонился к моему уху, его дыхание коснулось моей шеи. — Сделай его цвета индиго для меня, Шрам.

— Отвали, — гаркнул я, мои запасы энергии разбухли от травмы парня. Я собирался заставить его страдать, прежде чем все закончится. Я не убивал легко. Особенно, когда я убивал во имя своей девушки.

— Шрам заставит его кричать, — промурлыкал Леон. — Заставь его кричать, Райдикинс.

— Отойди от меня, — прорычал я, отбрасывая локоть назад, от которого он каким-то образом уклонился.

Габриэль смотрел на меня, сложив руки, и качая головой. — Я не вижу, чтобы это закончилось хорошо.

Данте внезапно толкнул меня, и электричество пронеслось по моим венам, заставив меня злобно зашипеть, когда моя магия оборвалась, и кусок дерьма на земле вдохнул воздух. — Какого хрена ты делаешь, Инферно?

Он с рычанием подошел ко мне, его глаза превратились в темные, рептильные щели. — Как получилось, что именно тебе выпало убить его, stronzo?

— Потому что это мой гребаный талант, — прорычал я, вставая перед его лицом.

— Не утруждайся, Райдер, — сказал Габриэль. — Ты не убьешь его. Я уже видел это.

— Заткнись, Большая Птица. Никто не решает мою гребаную судьбу, — огрызнулся я, не отводя взгляда от Данте, когда наглый маленький Штормовой Дракон поднял руки, чтобы сразиться со мной. — Я положу тебя на землю рядом с этим ублюдком и высосу из тебя кровь.

— Sono il drago dei lupi, il mostro del cielo…[17]

— По крайней мере, оскорбляй меня на понятном всем языке, stupida, — передразнил я его.

— Это stupido, — насмехался Данте, как будто я ни о чем не знал.

— Ребята, — позвал Леон, но мы его проигнорировали.

Я толкнул Данте в грудь. — Это «тупой» для всего остального мира, придурок. Возьми уроки языка.

— Эм, ребята? — нажал Леон.

— Говорит stronzo, который может говорить только на одном. Я собираюсь отправить тебя к звездам в количестве десяти частей, как твой отец сделал с моим, — сплюнул Данте.

— Ребята! — взвизгнул Леон, и мы с Данте в ярости обернулись.