Воинственные фейри

— Они вырезали ему глаза и отрубили руки, после чего привязали его к четырем столбам в земле в Империанской пустыне, а затем оставили его на съедение воронам Северис, — добавил я. — Скарлет любила напоминать нам всем об этой части, но я полагаю, что остальное вылетело у нее из головы.

— Она никогда не собиралась соглашаться на мирную сделку, — прорычал Данте.

— Она, вероятно, планировала мою гибель с того момента, как я снова вернулся от Мариэллы и отвоевал у нее место лидера Братства, — прошипел я. — Но тогда у нее не было поддержки, чтобы просто взять и уйти, поэтому она ждала, строила планы, набирала своих сторонников и планировала свой ход. Если бы я не поверил ее словам, возможно, все могло бы быть по-другому…

— Ты не можешь изменить прошлое, fratello, — сказал Данте, положив руку мне на плечо. — Il passato non ha altro da dire, ma il futuro è una canzone senza fine.

— Что это значит? — спросил я, мне уже нравилось, как это звучит.

— Прошлому больше нечего сказать, но будущее — это бесконечная песня, — ответил он, и мы замолчали после этих слов, пока надежда ласкала мое сердце.

Я видел, как передо мной разворачивается жизнь, о которой я даже не мечтал, и все решения в ней были еще не написаны. Впервые в жизни мне не терпелось прочитать следующую главу собственной истории.

49. Элис

Я проснулась следующим утром от запаха подгоревших тостов и множества ругательств, доносившихся от Леона откуда-то из кухни.

Я застонала, чувствуя восхитительную жесткость в конечностях после нашей ночной сессии, а также более интригующую жесткость в области задницы благодаря Данте.

— Доброе утро, amore mio, — промурлыкал он, сильнее прижимая меня спиной к своей груди и проводя наэлектризованными кончиками пальцев по бокам моего обнаженного тела.

— Доброе утро, Drago, — пробормотала я, зевая. Мои клыки покалывало, и я вздохнула с облегчением, почувствовав, что мои Орденские дары снова в пределах досягаемости, Подавитель явно вышел из моего организма, и я полагала, что должна благодарить за это Райдера.

Данте поцеловал меня в шею, и я вздохнула, глядя сквозь ресницы на пустую кровать и приоткрытую дверь спальни.

— Просто воткни туда нож и вытащи его силой, — огрызнулся Райдер откуда-то из глубины зала, звуча более чем немного раздраженно.

— Я думал, что нельзя засовывать металлические предметы в тостеры? — с любопытством спросил Леон. — Или это относится к газонокосилкам?

— Попробуй, и я думаю, мы узнаем, — предложил Райдер.

Данте, казалось, ничуть не интересовался их разговором, он небрежно раздвинул мои бедра, приподняв мое колено так, чтобы его член оказался на одной линии с моей киской, и я наполовину смеялась, наполовину стонала, когда он продолжал целовать мою шею.

Я чувствовала себя более чем немного чувствительной после вчерашнего, но я могла легко это вылечить, и чем сильнее он старался склонить меня к еще одному раунду, тем больше я думала об этом.

Раздался внезапный хлопок, и свет сразу погас, а затем Райдер разразился смехом.

— Очень смешно, Симба, но теперь ты можешь подниматься, — сказал Райдер, и я застыла, так как в моем нутре зародилось беспокойство. — Давай, вставай, — сказал Райдер чуть более твердо, за чем последовало ругательство. — Черт, ты в порядке? Держись, я тебя вылечу, я не хотел…

Я вскочила с кровати и помчалась к двери, обнаружив Райдера, склонившегося над Леоном, который лежал на полу. Из ладоней Райдера лился зеленый исцеляющий свет, он бормотал что-то о том, что не хочет, чтобы он умирал, и его брови нахмурились в явном беспокойстве.

Леон вдруг резко поднялся на ноги, поцеловал Райдера в губы и ухмыльнулся от уха до уха. — Я знал, что ты любишь меня, Райдикинс!

Райдер угрожающе зашипел, делая движение, чтобы наброситься на него за эту выходку, но тут они оба заметили, что я стою с голой задницей, и отвлеклись.

— Неужели я чувствую запах кошмарного завтрака? — спросила я с очередным зевком, потянувшись, чтобы взять со спинки дивана рубашку, которая, я была уверена, принадлежала Габриэлю.

Я накинула черную ткань через голову, и она сползла почти до колен, прикрывая важные части, чтобы я могла поесть и подлечиться. Возможно, Данте и приблизился к тому, чтобы соблазнить меня, но я была чертовски голодна и была почти уверена, что если я позволю ему вести меня по этому пути, то один член скоро превратится в четыре, и единственное, что я получу в рот до ужина, будут члены. И как бы я ни любила хороший бутерброд с членом, в этой еде не было никакой питательной ценности. Кто бы мог подумать, что содержание собственного гарема будет сопряжено с такими опасностями для моего желудка? Девушке нужно питаться.

— Спасибо, что обломали мой утренний секс, stronzos, — проворчал Данте, входя в комнату позади меня, и я, оглянувшись, увидела, что он стоит рядом без рубашки, в одних серых трениках с низкой посадкой.