Воинство болот

— В общем-то, да. Но это не значит, что эливенеры, метсианские разведчики, желтые лисицы и речные осьминоги должны хозяйничать на полуострове, как у себя дома. В том-то и состоит твоя ценность, что Амибал Аэо, воспитанник мастера С’лорна и сын Фуалы, может одновременно заниматься несколькими делами, в то время как любой из маститых членов Братства неизбежно зациклится на каком-либо одном направлении, забросив другие. — Он помолчал. — А теперь детали и подробности…

Глава 14 Командор и Лучар

Встревоженный шумом, раздавшимся с первого этажа, телохранитель поспешил вниз, на ходу вытаскивая саблю. Шагнув на площадку он замер с раскрытым ртом. На холодных плитах валялся серебряный поднос, а изысканные яства валялись в беспорядке. Служанка сидела у стены и хрипела, держась за живот. Ударивший ее эфесом в живот мужчина, притаившийся за статуей, прыгнул вперед и ударил рукоятью меча чуть пониже уха. Телохранитель стал оседать, но нападающий не дал ему упасть. Подхватив тело, он коротким движением кинжала перерезал тому горло.

Ступени мелькают быстро, словно не человек взбегает по ним, а летит вверх бесшумная и стремительная летучая мышь.

Открывается дверь, и второй телохранитель выходит навстречу. Этот уже успел обнажить клинок и готов к худшему, но поднимающегося в покои уже не остановить.

Он гибко уклоняется от выпада, не останавливая своего стремительного движения вперед, хватает клинок левой рукой, стянутой кольчужной перчаткой, и бьет телохранителя кинжалом в сердце. Сталь разрывает камзол и со скрежетом скользит по скрытой под одеждой стальной пластине. Но атакующий бьет телохранителя коленом в пах, а потом по темечку, тяжелой литой рукояткой кинжала.

Оттолкнув враз обмякшее тело, мужчина входит в просторный зал, быстро проходит мимо картин, зеркал и массивных столов, заваленных бумагами, и замирает перед последней дверью, прислушиваясь. Тишина. Он берется за медную ручку, выполненную в форме змеиной головы, и гибкой тенью проскальзывает внутрь.

Перед ним роскошная кровать, на которой разметалась обнаженная женщина. Ветер колышет алую занавесь, и по белому телу пробегают бледно-красные волны.

Мужчина поднимает кинжал.

Мучительно медленно плывет вниз стальное лезвие. Воздух становится густым, обволакивает клинок, мешает ему опуститься на грудь спящей.

Человек в отчаянье кладет вторую руку на перекрестье и налегает всем телом, но кинжал по-прежнему дрожит на одном месте, не в силах поразить цель.

Ее волосы в беспорядке разбросаны по маленьким вышитым подушкам, одна рука свесилась с края ложа, губы словно бы улыбаются.

Кинжал дрожит над пышной грудью спящей, на лбу мужчины выступают бисеринки пота.

Он поднимает глаза, словно бы ища помощи у заглянувшего в окно солнца, и в ужасе замечает, что вместо алой занавеси на пол струится водопад крови.

Женщина открывает глаза и смотрит на висящий над ней кинжал. Ее алые губы разлепляются, и слышится мелодичный смех.

— Здравствуй, любовничек! Это опять ты?

Мужчина вновь налегает на оружие, но какая-то неведомая сила удерживает клинок.

— Ты обречен каждый раз приходить на место своего давнего преступления и убивать меня снова и снова.

— Почему? — голос мужчины слаб, он тише и бесцветнее, чем голос женщины.

— А ты разве не знал, что нет ничего, страшнее женской мести?

Наконец что-то невидимое лопается в воздухе с хрустальным звоном, кинжал устремляется вниз…

Женщина продолжает улыбаться.

Руки с кинжалом, пройдя сквозь на миг ставшее невидимым тело, вновь взмывают вверх.

— И вас он тоже убивал столь же бестолково? — спрашивает женщина у кого-то за спиной мужчины.

Тот резко поворачивается.

Зал полон людей. Тут толстяк в окровавленном поварском костюме, оба телохранителя с посиневшими лицами, толпа дикарей с перьями в волосах, от которых исходит странная смесь запахов: листвы и гниения. За их спинами толпятся мужчины в одеждах придворных, в руках которых обломки дуэльных эспадронов. Все они пустыми глазами, лишенными зрачков, смотрят в самую душу Артива.

— Мне кажется, они не в восторге от тебя, — женщина зевает во весь рот, показывая огромные заостренные клыки, и потягивается всем своим сильным и прекрасным телом.

Артив пытается крикнуть, но звук умирает на его губах, пытается ударить кинжалом, но воздух вновь становится подобным камню.

Женщина садится на кровати, причем руки с оружием проходят сквозь нее, точно через столб дыма. Она рассеянно гладит Артива по голове, и вдруг начинает смеяться, указывая пальцем в зал:

— Со времени нашей последней встречи в этой комнате ты не терял времени даром, дорогой.

Мужчина вновь оборачивается.