Воины бури

Я извлек Вздох Змея. Все перебравшиеся на берег норманны были пешими и рассеялись. Большая часть держалась у входа на сгоревшую пристань, где могла быстро образовать «стену щитов», но дюжины прочих хлопотали со скотиной. Они-то мне и нужны.

Меня охватила злость. Я возглавлял гарнизон Сестера, и Брунанбург являлся частью этого гарнизона. Это был вынесенный вперед форт, и вот теперь он подвергся внезапной атаке, а его корабли сгорели. Мне хотелось обагрить этот рассвет кровью. Я поцеловал рукоять Вздоха Змея, затем ударил коня шпорами, и мы во весь опор устремились вниз по пологому склону, обнажив мечи и опустив копья. У меня копья с собой не имелось, но жалеть было поздно. Загонщики скота заметили нас и обратились в бегство, но они находились на илистом берегу, а коровы перепугались, и их копыта с чавканьем месили мокрый от росы дерн. Большая часть северян строила «стену щитов» в том месте, где обугленная пристань примыкала к земле, но нападение на них в мои планы не входило.

– Мне нужны пленники! – приказал я своим воинам. – Мне нужны пленники!

Один из кораблей норманнов двинулся к берегу – то ли с целью высадить подкрепление, то ли чтобы забрать своих. Тысячи белых птиц поднялись с серой воды и с криками закружились над лугом, где возникала «стена щитов». Я заметил знамя, взметнувшееся над рядами, но не имел времени разглядывать штандарт, потому что конь мой пересек дорогу, устремляясь к реке.

– Пленники! – еще раз крикнул я.

Пронесся мимо забитого бычка, кровь которого густым черным пятном разлилась по земле. Северяне, начавшие разделывать его, бежали, и вскоре я настиг их и свалил одного, ударив плашмя Вздохом Змея. Быстро развернулся. Конь заскользил в грязи, взвился на дыбы, и, используя его массу, я направил меч в грудь второму беглецу. Клинок вошел в плечо, углубился в тело, на губах врага выступили алые пузыри. Я пришпорил скакуна, чтобы высвободить тяжелое лезвие из тела умирающего. Мимо промчался Финан, затем мой сын. Он низко держал свой меч, Клюв Ворона, и перегнулся в седле, чтобы погрузить клинок в спину удирающего человека. Норманн с выпученными глазами замахнулся на меня секирой, но я легко уклонился, а потом Берг Скаллагримрсон воткнул ему между лопаток копье. Острие прошло через внутренности и вынырнуло, окровавленное, из живота. Берг скакал с непокрытой головой, и его светлые волосы, длинные, словно женские, были увешаны косточками и лентами. Парень отпустил ясеневое древко и выхватил меч.

– Попортил его кольчугу, господин! – Он широко улыбнулся мне.

– Берг, мне нужны пленники!

– Сначала прикончу пару ублюдков, ладно?

Он поскакал прочь, все еще ухмыляясь.

Берг был воин из норманнов, лет восемнадцати или девятнадцати от силы, но уже успел сплавать в Хорн, что на острове огня и льда далеко в Атлантике, сражался в Ирландии, Шотландии и в Уэльсе. А еще рассказывал байки про путешествие на веслах вглубь березовых лесов страны, которая, по его словам, простирается к востоку от земли норманнов. Там обитают ледяные гиганты, раз доказывал он мне, и волки размером с коня. «Господин, я тысячу раз должен был погибнуть», – утверждал парень. Возможно и так, но сейчас жив он был исключительно потому, что я пощадил его. Берг стал моим человеком, принес мне присягу и, служа мне, снес мечом голову другому беглецу.

– Йо! – взревел он, повернувшись ко мне. – Хорошо наточил я клинок!

Финан устремился к самому урезу воды – так близко, что воин с приближающегося корабля метнул в него копье. Оружие воткнулось в ил. Финан небрежно свесился с седла, ухватился за древко и поскакал к месту, где на берегу лежал истекающий кровью человек. Ирландец обернулся к драккару, убедился, что за ним наблюдают, занес копье, готовый погрузить его в живот раненого. Помедлил и, к моему удивлению, отбросил оружие. Он слез с коня, присел перед лежащим, заговорил с ним, потом встал.

– Пленники! – крикнул Финан. – Нам нужны пленники!

В форте запел рог. Обернувшись, я увидел, как из ворот Брунанбурга хлынули воины. Они выбегали со щитами, мечами и копьями, готовые сформировать «стену», которая сбросит вражеский строй в реку. Но захватчики уже удирали и в поощрении с нашей стороны не нуждались. Норманны шлепали по воде мимо обгоревших свай и остовов догорающих кораблей, чтобы добраться до ближайших драккаров. Приближающееся судно остановилось, вспенивая воду веслами, явно не желая вступать в бой с моими людьми, которые поносили врагов и поджидали их у края воды с мечами в руках и с окровавленными копьями. Все больше неприятелей устремлялось к кораблям с драконьими головами.

– Пусть уходят! – велел я.

Мне хотелось крови на заре, но какой смысл перебить дюжину мерзавцев на отмелях Мэрса и самому потерять примерно столько же? Главный флот врага, на котором наверняка еще сотни воинов, уже греб вверх по течению. Чтобы ослабить флот, мне требовалось истребить эти сотни, а не жалкую горсть.