Войны мафии

— То есть бензина достаточно, чтобы облететь остров и вернуться? — настойчиво поинтересовалась Гарнет.

— Конечно.

— И хватит вам на обратную дорогу?

— Конечно.

— Где ты нашел такого, болтливого пилота? — спросила она Чарли.

— Не давай ему повод зазнаться, — рассмеялся Чарли. — О'кей, давай долетим до Ориент-Пойнт.

— Смотри! Весь Коннектикут. И еще смотри! Атлантика! Можно немножечко пониже? — спросила она пилота.

— Конечно.

Они медленно снижались до двух тысяч футов. Над безобразными урбанистическими строениями и ядовитым дымом Бриджпорта самолет повернул налево, к похожей на крабью клешню гавани Порт-Джефферсон. Впереди на востоке побережье Лонг-Айленда красиво сужалось, и стал виден Ориент-Пойнт. Этот участок суши был как гарпун, нацеленный в брюхо похожего на кита Коннектикута. Чуть ниже узкого, как ниточка, перешейка примостилось зернышко крошечного островка.

— А это что? — спросила Гарнет, ткнув пальцем.

— Что именно? — не понял Чарли.

— Вон та изогнутая штучка, похожая на сперматозоид.

Чарли молчал. Гарнет вопросительно смотрела на него, сдвинув брови. И вдруг в разговор вступил пилот.

— Плам[64], — сказал он.

— Что?.. Но этот остров совсем не похож на сливу...

— Плам-Айленд.

Гарнет нахмурилась.

— Плам-Айленд. О Господи. Теперь я вспомнила. — Ее оживленное лицо омрачилось. — «Зеленые» натолкнулись здесь на непробиваемую стену...

— А что не так с этим островом? — спросил Чарли.

— Держу пари, ты должен знать. — Гарнет повернулась к молчаливому пилоту: — А что в вашей карте?

— Знак «приземление запрещено».

— Это ни о чем не говорит.

— Нет ни единой ровной полоски, чтобы приземлиться, — объяснил пилот. — И пристани тоже нет.

— И никогда не было?..

Гарнет, нагнувшись вперед, погрузилась в свои мысли. Самолет немного покружил над причудливым, похожим на большую голову с маленьким хвостиком, кусочком суши. Искоса она поглядывала на пилота, надеясь прочитать что-то на его лице, но оно было начисто лишено выражения, словно истощенное недавним разговором.

Маленький самолет сделал последний круг, набирая высоту, и снова повернул к заходящему солнцу. Закат окатил их россыпью золотых искр. Через двадцать минут они сели на воду около Ориент-Пойнт.

— В воскресенье? — спросил пилот. — В то же время?

— Да, пожалуйста, — ответил Чарли.

— Полет был чудесный, спасибо, — добавила Гарнет.

— Конечно.

Чарли снова подхватил ее на руки и пронес над мелководьем, над грязной, взбитой в хлопья пеной, а потом по лестнице наверх — до огромной, похожей на палубу, видавшей виды террасы. Он поставил Гарнет на ноги и достал связку ключей, которые Стефи послала ему почтой.

На столике в холле стояла бутылка «Стрега» и тарелка с кантуччи. Рядом с разбросанными веточками черники лежала записка: «Benvenuto a la mia casa! Я дала отпуск Эрминии и ее мужу, так что можете чувствовать себя молодоженами. Beve! Mangia! Auguri! Стефи».

Гарнет взяла в руки записку и долго смотрела на нее.

— Это означает очень многое, — произнесла она после паузы.

— Что именно? Записка?

— Все вместе, начиная с приглашения отдохнуть в ее доме. Тут зашифрованы два сообщения: во-первых, что ты навсегда ушел из ее жизни как любовник, во-вторых, признание за мной прав почетной сицилийки.

Чарли рассмеялся было, но осекся, когда увидел серьезное выражение ее лица.

— В жизни бы не догадался.

Гарнет оглядела гостиную и произнесла легким тоном:

— Это тайнопись, понятная только женщинам. Очень начитанным женщинам.

— О да, ты начитанная. Сотни книг за год! И к тому же, занимаешься садом.

Гарнет медленно прохаживалась по гостиной — эту комнату скорее следовало бы называть библиотекой. Темные дубовые книжные полки занимали три стены, от пола до потолка, четвертая стена состояла из маленьких стеклянных ячеек, по размеру гармонировавших с книжными корешками.

— Какая красота! Вид потрясающий, как из самолета.

— Тебе нужно посмотреть на залив из окна спаль... — Чарли осекся и покраснел.

Гарнет расхохоталась:

— Какая прелесть! Чарли, ты вовсе не тот очерствевший бизнесмен, за которого себя выдаешь!

Она достала с полки большую иллюстрированную книгу — того сорта, что предназначены подчеркивать интеллектуальность хозяев дома.

— Это фотографии Джерри, — сказала Гарнет, медленно опускаясь в кресло с подлокотниками и закругленной спинкой. — Смотри. — Она протянула Чарли открытую книгу.

Черно-белые мельницы на фоне деревенской дороги. На переднем плане — девушка со смоляным ежиком густых волос над треугольным личиком, юная Гарнет.

— Мы сняли это поблизости — под Уотермилом, на южном побережье, — сказала Гарнет.

Чарли начал перелистывать страницы.

— Ты на половине фотографий.

— Джерри страшно мной гордился. В то время, снимай он разбитый в катастрофе автомобиль или мусорный ящик, мне непременно пришлось бы залезть внутрь. Наверное, людей уже тошнило от моей физиономии.

— Не думаю. Интересно, знает ли Стефи, что на всех этих фотографиях...

— Стефи знает все на свете, — категорически заявила Гарнет.

— Она говорила с тобой?..