Войны Миллигана

Висевшее над умывальником жестяное зеркало запотело за несколько секунд. Томми вытер его рукавом и подскочил от неожиданности, обнаружив в зеркале отражение еще одного лица рядом со своим.

Мистер Браксо стоял позади, уставившись на Томми пустым взглядом. Его плохо выбритая нижняя челюсть безвольно отвисла, струйка липкой слюны стекала по губам. Томми догадался, что, находясь в медикаментозном ступоре от сильнейших транквилизаторов, несчастный заключенный его даже не видел. Осознав, что этот человек не контролирует себя, Томми отступил от него на шаг.

Браксо машинальным движениям открыл кран с горячей водой. Он сунул правую руку под струю обжигающей воды, даже не поморщившись, словно ничего не почувствовал.

Томми отшатнулся.

— Вы же сейчас ошпаритесь!

Браксо поднес вздувшуюся от кипятка руку ко рту и яростно впился зубами в свой указательный палец.

Хлынувшая кровь брызнула ему в лицо.

Томми завопил:

— Помогите! Боже мой! Господи! На помощь!

Браксо снова впился в изуродованную фалангу своего указательного пальца, разрывая зубами сухожилия. По его подбородку ручьями текла кровь.

Томми почувствовал неконтролируемые рвотные позывы.

Рвотные массы пошли у него изо рта и через нос, в ужасной судороге он согнулся пополам. Когда на пол рядом с ним упала фаланга пальца с содранной кожей, Томми потерял сознание…

Он открыл глаза. Ричард протирал ему лицо влажной тряпкой, не говоря ни слова, но его лицо выражало сострадание. Бобби в этот момент чистил стену и умывальник, забрызганные кровью. Браксо исчез.

Бобби сообщил ему, что Гейб прибежал, когда услышал его крики. Гигант отреагировал незамедлительно, зажав запястья Браксо в тиски своих рук, прежде чем потащить беднягу в медпункт. Без вмешательства Гейба тот бы просто истек кровью в душевой. Вероятно, крик Томми о помощи спас жизнь мистеру Браксо.

Рузоли вошел в туалет в сопровождении Флика и Огги. Он оглядел комнату, затем, улыбаясь, посмотрел на Томми.

— Ну, мистер Миллиган, вы освоились на новом месте?

Несколько дней спустя Ричард Кейс вбежал в комнату отдыха, широко раскрыв глаза и сильно волнуясь. Бормоча что-то непонятное, маленький человечек отчаянно тянул Бобби за рукав.

Тот достал свою бритву для защиты и вскочил.

— Тихо, Ричард, — сказал Аллен. — Успокойся…

Не обнаружив в коридоре непосредственной опасности, Бобби засунул свою бритву в носок.

— Что случилось, парень? Возьми себя в руки и объясни!

Ричард продолжал что-то бессвязно бормотать, пока Аллен не прервал его криком: «Стоп!» Удивленный Ричард резко остановился.

— Хорошо. Сделай глубокий вдох, медленно. Вот так, очень глубоко. А сейчас скажи нам, что не так.

— Вра-а-ачи го-оворят, что я-я мо-о-огу вернуться до-о-омой!

Бобби и Аллен переглянулись, и их лица расплылись в улыбке.

— Супе-е-ер, Ричард!

Они обменялись радостными рукопожатиями.

— Когда ты уезжаешь? — спросил Бобби почти с отцовской гордостью.

— Я пре-едстану перед су-удьей через две не-е-дели и до-доктор Милки сказал, что я- я смо-о-огу вернуться, к-когда он скажет су-удье, что-о я не-е опа-асен.

Ричард хлопнул в ладоши и поднял глаза к потолку.

— Благодарю тебя, Боже, — прошептал он, — теперь я мо-огу отдо-охнуть.

Он посмотрел вокруг, явно смутившись, затем его лицо обрело свою привычную невыразительность, как будто он снова погрузился в свой безмолвный мир.

— Вот это стоит отметить. Почему бы тебе не принести кул-эйд и мой радиоприемник? — предложил Бобби.

Ричард радостно кивнул головой, что должно было обозначать согласие, и вышел из комнаты.

— А что Ричард здесь делает? — спросил Аллен. — У него такой безобидный вид!

— Ричард был маменькиным сынком, — ответил Бобби. — Он любил мамочку больше собственной жизни. Однажды вернувшись вечером домой, он обнаружил своего пьяного в стельку отца спящим на полу, а мать — забитую до смерти молотком. Это уничтожило Ричарда. Его старика отправили в тюрьму, но сам он свихнулся и не мог думать ни о чем, кроме мести. Однажды он пошел в бакалейную лавку и, угрожая винтовкой, потребовал деньги из кассы, а затем сел на тротуар и стал ждать полицейских. Несчастный парнишка вообразил, что его посадят в ту же тюрьму, что и его старика, и что он сможет убить этого сукина сына. Но власти догадались о том, что он задумал, и он оказался здесь. Ему всего девятнадцать лет…

— А ты? Как ты оказался здесь?

Взгляд Бобби сделался холодным. Аллен понял, что совершил оплошность.

— Я здесь за то, что одним воскресным днем побывал в церкви…

Бобби прервался, заметив, что Ричард возвращается с кул-эйдом и радиоприемником. Бобби протянул руку к приемнику, но Ричард отвел его в сторону.

— Ч-что ну-нужно ска-сказать сна-начала?

— Спасибо, Ричард, — охотно ответил Бобби.

Сияя от удовольствия, Ричард протянул ему радио.

— Кул-эйд подходит для обычного праздника, но мне бы хотелось чего-нибудь покрепче, чтобы отпраздновать твое освобождение.

— Если бы мы начали за неделю до нужного срока, у нас могло бы получиться, — задумчиво произнес Аллен..

— О чем это ты? — взволнованно спросил Бобби.

— Я говорю про зимургию.

— Зиму-что?

— Зимургия. Брожение, если понятнее, — объяснил Аллен.