Войны Миллигана

Алан, я устал от всех этих юридических битв, которые никогда не выиграть. Борьба со всем миром обходится нам обоим очень дорого, как финансово, так и психологически. Я думаю, что это последний бой и если мы проиграем, мы избавимся от войны навсегда.

Меня удерживает только тоненькая ниточка. Очень хрупкая.

Билли».

12 октября, воскресенье

Вот уже четыре дня Билли удается сделать так, что надзиратели не входят в комнату дневного пребывания. Он заключил с ними договор. Он ничего не будет рассказывать о взятках и других незаконных мерзостях, которыми они будут продолжать заниматься, пока не войдут в комнату дневного пребывания. А это означает, что не будет больше выговоров и дисциплинарных взысканий, ограничений, принудительных заседаний в течении этих четырех дней.

Пациенты пользуются вновь обретенной свободой.

Билли объяснил троим из них, как делать самогон, начиная с пакетов для катетера и прочего, сам он больше не захотел участвовать в этом. Он попросил в следующее посещение принести шахматы, чтобы научить меня играть.

16 октября, четверг

Так как персонал ОТТ должен сегодня отправиться в Коламбус, то ОТТ сегодня не будет работать. Я приехала в 13.30, и Билли сразу же расставил фигуры на доске, чтобы учить меня игре.

— Я не очень понятливый ученик, — предупредила я.

— Послушай, я научил играть многих из моих обитателей, и мы часто играем друг с другом в мыслях. Шахматы ‒ это прекрасная дисциплина для развития ума. Это очень важно ‒ держать ум в напряжении.

— Почему?

— Чтобы он не превратился в мастерскую дьявола.

— Не надейся, что я смогу играть быстро. Я должна подумать, прежде чем начать переставлять пешки.

— Все в порядке. Мне нравятся длинные партии.

Я раздумывала над каждым движением.

— Ну и? — сказал он (очевидно, ему все-таки не хватало терпения).

— А я и правда поверила, что ты любишь длинные партии.

— Это так. Я хотел сказать, партии, которые длятся один-два часа.

— И это ты называешь длинными?

Подумав около 45 минут над моим пятым ходом, я в конце концов решила не передвигать ни одной фигуры, чтобы позволить нейтрализовать атаку Билли.

— Ну и?

— Я не хочу ходить

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мне нет никакого смысла ходить.

— Но ты должна ходить, таковы правила игры! — настаивал он.

— Никто не может заставить меня делать то, чего я не хочу. Я отказываюсь ходить!