Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

В январе и феврале 1633 года в районе Мстиславля и Кричева действовали отряды донского атамана Богдана Нагого. Городские замки они не взяли, но «литовских людей и посадских мужиков и жидов, с женами и детьми, в полон поймали 3000 человек».

Воеводы Шепни Измайлов осадили Смоленск в последних числах сентября. Трехтысячный литовский гарнизон, во главе с князем Самуилом Друцким-Соколинским (ок. 1600 — ок. 1660), доблестно оборонялся более 10 месяцев, начиная с 1 октября 1632 года, и отбил несколько штурмов. Но в начале августа 1633 года в городе подошли к концу запасы продовольствия, положение его защитников стало критическим.

До конца избирательного сейма польско-литовские шляхтичи не желали идти на помощь Смоленску. Однако радные паны отправили изрядные суммы запорожским казакам и крымским татарам, чтобы те выступили против московитов.

Несколько тысяч запорожских казаков атамана Гирея Каневца вторглись в московские пределы. Но 17 июня 1633 года отряд московских ратников воеводы Наума Пушкина сразился с запорожцами в Новгородском уезде. Атаман Каневец и большинство казаков погибли, остальные бежали.

Значительно больший ущерб причинили крымцы. В начале июня 1633 года поход 30-тысячного войска возглавил сам крымский хан Джанибек-Гирей (правил в 1610–1623 и 1628–1635 гг.). Татары опустошили окрестности Тулы, Серпухова, Каширы, Венева и Рязани, ограбили и сожгли десятки сел и деревень, пытались штурмом взять Пронск. Многие дворяне, узнав о разорении поместий, о том, что уведены в неволю их семьи, уехали из-под Смоленска к родным пепелищам. Один из современников написал:

«Дворяне и дети боярские украинных городов, видя татарскую войну, что у многих поместья и вотчины повоевали, и матери и жены и дети в плен взяты, из-под Смоленска разъехались, а остались под Смоленском с боярином и воеводою немногие люди».

Литовский канцлер Альбрехт Радзивилл по тому же поводу отметил в своих записках:

«Не спорю, как это по богословски хорошо ли поганцев напускать на христиан, но по земной политике вышло это очень хорошо».[217]

Успех короля Владислава (февраль 1634 г.)

Тем временем вальный (т. е. избирательный) сейм Речи Посполитой выбрал королем Речи Посполитой 36-летнего Владислава, сына Сигизмунда III. Он правил в 1632–1648 гг. под именем Владислава IV.

Владислав собрал 20-тысячное войско и 25 августа 1633 года подошел к Смоленску. Его ставка находилась на реке Боровой, в семи верстах от города.

Первым делом Владислав решил выбить московитов с Покровской горы (холма), где укрепился иноземный полковник московской службы Юрий Маттисон, а в остроге у подножия холма стояли отряды князей Семена Прозоровского и Михаила Белосельского.

28 августа литвины и поляки по Зарецкой стороне нижней дорогой двинулись на штурм этого острога, но были отбиты. В тот же день осажденные сделали вылазку из Смоленска и заняли шанцы Маттисона, однако их выбили стрельцы Прозоровского и Белосельского.

Через две недели, утром 11 сентября литвины и поляки снова атаковали укрепленный городок Маттисона, острог Прозоровского и Белосельского. Бой шел почти двое суток и кончился тем, что московиты отступили к своим главным силам, в укрепленный лагерь за Днепром. При этом они бросили на холме и в остроге осадные пушки, подожгли деревянные укрепления. Дождь погасил пламя.

«Баркулабовская летопись» сообщает, что королю Владиславу достались девять осадных пушек московитов и указывает их длину: «Гранат» (4 сажени, или 8,53 м); «Однорожец» и «Царь-пушка» (более трех саженей); «Волк», «Гладкий», «Кречет», «Коваль», «Юрий» (по 3 сажени, т. е. 6,4 м); «Пасынок» (более двух саженей, около 4,3 м).

После ухода московитов король Владислав лично осмотрел брошенные позиции. Позже некоторые участники похода вспоминали, что огромные валы, насыпанные московитами, равнялись высотой стенам Смоленска, и «если бы их добывать приступом, то много бы пролилось крови».

Получив донесение об этом поражении, царь Михаил написал Шеину и Прозоровскому: