Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Кроме того, сами московиты должны присягнуть, что в течение четырех месяцев не будут занимать никаких крепостей и острогов, не соединяться ни с каким московским войском и не предпримут ничего плохого против короля. Им следует сдать все пушки, а также всё оружие, оставшееся от убитых и умерших ратников. Воинам разрешалось уйти со своим личным оружием; «торговым людям» — с саблей или рогатиной. Имущество, не нужное воинам на пути домой, должно остаться в лагере.

Шеину деваться было некуда, он принял все условия. И вот 19 февраля 1634 года московиты тихо вышли из острога со свернутыми знаменами, с погашенными фитилями пищалей и мушкетов. Проходя мимо короля, они бросили к его ногам все знамена — 129 штандартов. Шеин и другие воеводы, проходя мимо короля, сошли с лошадей, низко поклонились ему.

После этого в войске ударили в барабаны, запалили фитили, и полки двинулись по Московской дороге, взяв с собой с разрешения Владислава только 12 полковых пушек. Королевскому войску достались 123 орудия!

* * *

Во время агонии московского войска под Смоленском князья Черкасский и Пожарский стояли в Можайске. Почему они за пять месяцев так и не дошли от Можайска до Смоленска, неизвестно. Это одна из многих загадок русской истории.

Скорее всего, это было связано с тем, что 1 октября 1633 года умер патриарх Филарет, главный инициатор и вдохновитель войны. Царь Михаил, за которого фактически все время правил отец, впал в полную растерянность. В такой ситуации взяли верх бояре, в своем большинстве с самого начала выступавшие против этой войны и к тому же ненавидевшие воеводу Шеина.

Расправа бояр с воеводой Шеиным

В Москву известие о капитуляции войска прибыло 4 марта 1634 года. Уже на следующий день к Шеину был послан дворянин Моисей Глебов с требованием отчета о происшедшем.

Шеин прислал текст договора с Владиславом, списки погибших, а также перечень перешедших к королю московских ратников. Последних было всего-навсего 8 человек, из них 6 донских казаков. Однако под Смоленском пришлось оставить в плену почти 2000 больных воинов. Ушли вместе с Шейным 8056 человек, многие из которых тоже были больны. Часть умерла в пути, другие остались в Дорогобуже, Вязьме и Можайске.[218]

Большинство наемников поступило на службу к Владиславу. Некоторые из оставшихся тоже умерли по дороге к Москве, но сколько их умерло, а сколько ушло к королю, неизвестно, так как иностранные полковники и ротмистры отказались дать роспись своих людей.

По приезде в Москву воеводу Шеина, окольничьего Измайлова, всех других начальников смоленской армии арестовали. Суд бояр приговорил Шеина к смерти. Перед плахой дьяк прочитал ему следующий приговор:

«Ты, Михаила Шеин, из Москвы еще на государеву службу не пошед, как был у государя на отпуске у руки, вычитал ему прежние свои службы с большою гордостью, говорил, будто твои и прежние многие службы были к нему государю перед всею твоею братьею боярами, будто твоя братья бояре, вто время как ты служил, многие запечью сидели и сыскать их было нельзя, и поносил всю свою братью перед государем с большою укоризною, по службе и по отечеству никого себе сверстников не поставил.

Государь, жалуя и щадя тебя для своего государева и земского дела, не хотя тебя на путь оскорбить, во всем этом тебе смолчал. Бояре, которые были в то время перед государем, слыша себе от тебя такие многие грубые и поносные слова, чего иному от тебя и слышать не годилось, для государской к тебе милости, не хотя государя тем раскручинить, также тебе смолчали».

Эта цитата из труда С. М. Соловьева ярко характеризует ненависть московских бояр к герою смоленской обороны 1609–11 гг. Далее приговор содержал упреки Шеину в неправильных действиях при осаде Смоленска и в том, что он согласился на капитуляцию. Было в нем еще одно любопытное обвинение: