Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Михаил Львович отправился «за правдой» в Венгрию к королю Владиславу, брату Сигизмунда, но тот не захотел вступиться. После этого князь Михаил сказал королю: «Ты заставляешь меня покуситься на такое дело, о котором оба мы после горько жалеть будем». В конце декабря 1507 года он с семью сотнями всадников своей частной армии ночью ворвался в загородное имение Заберезенского возле Гродно.[79] Воевода был убит в своей спальне; его отрубленную голову несколько верст несли на пике, чтобы все видели. Затем Глинский вернулся в свой Туров.

Расправа с Заберезинским не столько напутала, сколько шокировала противников строптивого князя. Совершив это преступление, Глинский в значительной мере утратил свой прежний авторитет.

Но он не желал мириться с утратой того исключительного положения, которое занимал в Литве при Александре, и вскоре открыто выступил против Сигизмунда. В январе 1508 года он собрал около двух тысяч человек, с которыми опустошил Слуцкую и Копыльскую волости, захватил города Мозырь и Бобруйск. Он дважды осаждал Слуцк, чередуя штурмы с попытками поджечь город. Однако гарнизон, который возглавила вдовая княгиня Анастасия, отбил все приступы мятежника.

Весной к Глинскому явился посол Василия III, некий Губа Маклаков. Он договорился о совместных военных действиях и от имени великого князя обещал ему во владение все завоеванные литовские города.

Вскоре Василий Иванович развернул наступление по трем направлениям. Полки Даниила Щени из Новгорода и Якова Захарьина-Кошкина из Москвы пошли на Смоленск. Войско Григория Федоровича из Великих Лук двинулось к Полоцку. Третья рать, во главе с князем Василием Ивановичем Шемячичем, шла на помощь Глинскому Московский государь написал ему, чтобы вместе с Шемячичем он «добывал ближайшие к себе города, а далеко с нею не ходил, дело делал бы не спеша», пока подойдет из Москвы другое, более многочисленное войско.

Глинский же хотел, чтобы Шемячич помог ему занять Слуцк, который, как писал он великому князю, находится близко от его городов. На самом деле он хотел овладеть Слуцком для того, чтобы жениться на княгине Анастасии и получить право на Киев, которым ранее владел ее покойный муж, князь Симеон Олелькович (ок. 1460–1505).[80] Но Шемячич держался ближе к северу, откуда должны были прийти московские полки, потому решили идти на Менск (Минск), отправив перед собой «загоны» (отряды легкой кавалерии) в глубь Литвы для того, чтобы устроить панику и помешать сбору войск. Эти «загоны» подходили на 14 верст к Вильно, на 7 верст к Новогрудку, заходили даже под Слоним.

Две недели в мае Глинский с Шемячичем осаждали Минск, дожидаясь подхода московских войск, но их не было. Тем временем возле Лиды собралось ополчение ВКЛ (около 11 тысяч человек), да из Польши прибыло пятитысячное войско. Во главе с гетманом К. И. Острожским эти силы в начале июня пошли на Минск: «Глинского от Менска отстрашывшы, бо был вже Менск Глинский добывати почал». Глинскому и Шемячичу пришлось уйти в Борисов. Отсюда Глинский послал отчаянный призыв Василию III:

«Велел бы своим воеводам спешить к Менску, иначе братья и приятели его, Глинского, и все христианство придет в отчаяние, города и волости, занятые с помощью великокняжеской, подвергнутся опасности, и самое благоприятное время будет упущено, ибо ратное дело делается летом».

Но Василий III, известив о движении своих воевод (Щени, Кошкина и Федоровича), приказал Шемячичу и Глинскому идти на соединение с ними в Оршу.

Шемячич и Глинский двинулись к Орше, по дороге заняли Друцк. Одновременно с ними к Орше подошел князь Щеня с новгородскими полками, и вместе они начали осаду крепости.[81] Однако взять Оршу не удалось. Третий воевода, Яков Кошкин, в это время стоял без дела под Дубровной.

12 июля 1508 года московские воеводы узнали, что войска ВКЛ идут к Орше. Тогда они ушли от крепости и стали на другом берегу Днепра, потом отступили еще дальше, к Дубровне, где стояли семь дней. Острожский переправился через Днепр после того, как его отряды отогнали противника от берега. К ночи бой прекратился. Глинский убеждал московских воевод дать утром генеральное сражение, но те не согласились и ночью отступили. Острожский, в свою очередь, не стал их преследовать, он вернулся в Оршу.

Из Дубровны московские воеводы пошли на юго-восток, к Мстиславлю, где разграбили и сожгли посад. Потом их войско пошло к Кричеву. Таким образом, московские воеводы разошлись с Острожским в разные стороны.

В августе Острожский и М. Фирлей с отрядами конницы совершили рейд в Северскую землю, а смоленский воевода Станислав Кишка с небольшим отрядом сжег крепость Белую, овладел Торопцом и занял Дорогобуж, который сожгли сами горожане, чтобы не оставлять врагу.